Щербатый талер - [36]

Лавируя среди этих пачек, Оксана прошла коридор, по лестнице поднялась наверх, и здесь, на первой же двери, увидела вывеску — «Заведующий».

Оксана постучала, открыла дверь.

В небольшом кабинете стояли шкаф, стол, три кресла. За столом сидел маленький, седенький человек и что-то писал, неуклюже, как делают дети, водя ручкой.

Увидев Оксану, человек пошевелился, словно хотел приподняться из вежливости. Но затем передумал.

— А, вы, наверное, Оксана? — быстро сказал он и сложил свои тонкие бескровные губы в некое подобие улыбки. — Да, мне звонили. Знаю, знаю я вашего отца, прекрасного археолога, и вашего учителя истории, Бориса Григорьевича…, — по-русски заговорил он.

Оксана, с малых лет приученная (дома с отцом и его друзьями она говорила по-белорусски, а вот в школе и на улице надо было «перестраиваться»), не удивилась. Она легко могла переходить с одного языка на другой.

— Я знаю даже Катю Олешкевич, вашу подругу, — неожиданно добавил заведующий.

— Катю! Откуда?

— А я недавно выступал в вашей школе. Правда, в старших классах. И в учительской случайно увидел развернутый журнал вашего пятого «А». Меня сразу заинтересовала эта фамилия, Олешкевич. Когда-то до войны в архиве работал историк с такой фамилией. После его репрессировали… Это был известный нумизмат. А я, признаться, тоже люблю собирать разные монетки… Я спросил у вашего завуча, Андрея Адамовича, и мы вместе выяснили, что действительно — Олешкевич — это дед вашей подруги Кати.

Заведующий говорил и все время не спускал с Оксаны глаз. Было видно, он ждал, когда девочка сама заговорит о Кате, о коллекции монет… А открыто спросить об этом не решался.

Оксана, которой этот заведующий с его болтливостью и всезнанием почему-то сразу не понравился, молчала. «Кого же он напоминает мне?» — Думала она и никак не могла вспомнить.

— Уехал отец? — спросил заведующий.

— Да, вчера.

— И где вы сейчас?

— Одна живу… Нет — у Кати, — решила не врать на этот раз Оксана.

— Ну что ж, — сказал заведующий. — Вас, как я понял, интересует история наполеоновских сокровищ? А почему интересует, если не секрет?

— На лето нам дали задание: описать историю какого-либо памятника. Я выбрала памятник в Поплавах. Там живет моя бабушка.

— Ага. Знаю и ваши Поплавы, и тот памятник, — задумчиво произнес заведующий. Потом, неуклюже вывернув худую руку, как-то не взял, а подцепил со стола папку и подал Оксане:-Здесь вы найдете все о вашем памятнике, и даже больше. Вот только с собой дать не могу. Садитесь, пожалуйста, сюда, за шкаф, — показал он на другой край своего широкого стола, — работайте. Тетрадь, ручка есть?

— Есть.

Оксана обошла стол и тут, за шкаф, увидела прислоненный к стене костыль. «Друг Бориса Григорьевича — инвалид с детства, ему тяжело ходить», — вспомнила Оксана слова отца.

Она достала из пакета тетрадь, ручку. С замиранием сердца развернула папку.

Заведующий склонился над своими бумагами.

— Если что будет непонятно — спрашивайте, — сказал он, не поднимая головы.

Глава 36. Статья

В папке лежали ксерокопия какой-то журнальной статьи и, отдельно сцепленные, три листки, на которых кратко описывалась история города Березы и его окрестностей.

Оксана чуть не вскрикнула от разочарования. А где же копия бересты, где если не сами талеры, то хотя бы рисунки их?

Но нельзя было выдавать себя. Она же делает «задание на лето». А для задания материала здесь, действительно, более чем достаточно.

Девочка начала читать статью и увлеклась. Даже выписала начало, чтобы показать потом друзьям:

«Прошло почти 180 лет, как закончилась интервенция французов в Россию. Эта тема в исторической литературе считается наиболее разработанной. Тем не менее о сокровищах, вывезенных французами из Москвы, не перестают спорить и сегодня. В периодической печати легенда о «сокровище Наполеона» получила «права гражданства» наряду с общепризнанными: ордена Тамплиеров (во Франции), инков (в Южной Америке), английских пиратов (в Карибском море), нацистов Гиммлера (в Штырыйских Альпах) и другими. Сложилось мнение, что сокровища есть, они огромные и искать их надо в пределах Беларуси. Хватает и энтузиастов. На протяжении нескольких лет организованные бригады и одиночки вели поиск в Сямлёвским озере (близ Вязьмы), в озере у поселка Крупки, на реке Березина и даже в Литве. Район поиска расширяется до неопределенности, но энтузиазм не угасает. Ищут зимой и летом. Появились элементы авантюризма. Газетные заметки о «сокровище Наполеона» вырезаны почти во всех библиотеках Минска (включая и библиотеку имени Ленина). Создаются новые бригады, появляются новые версии, растет нездоровый ажиотаж. Но никто толком не знает, на что можно рассчитывать при удаче и где ее искать…»

«Автомобили с московскими номерами все еще и сегодня крутятся каждое лето около оршанских и борисовских озер. Всем хочется найти клад с золотом и серебром. Поиски поставлены на научную основу. С каждого озера берут бутылку воды и на спектроскопе в Москве проверяют наличие атомов золота и серебра. Где его больше, там обязательно должно быть сокровище…»

Далее шел раздел под заголовком «Легенды о сокровищах». Одна из легенд была уже знакома Оксане: французский офицер, похоронен в Поплавах вместе с русскими солдатами — желтая медная пластинка, два талера испанской чеканки, кусок бересты с крестиком внизу и слово «CLAD»…