Шаман - [43]

— Можете звать меня Вера.

— О кей… Вера. Что вы знаете о сатанистах?

— О чем?..

— О сатанистах. О черной магии.

Нельзя сказать, что я ждала именно этого, но чего-то в этом роде — безусловно. Простые, бесхитростные маньяки, как правило, не сбиваются в стаи, а упоминание об алтаре, которое я запомнила из разговора на террасе, наводило на определенные размышления. Так же, как и клички, которыми называли друг друга Томпсон и его приятели. Рыбак, Пасечник, Плотник… Очень характерно, если верить популярной литературе.

— Почти ничего, — я пожала плечами в темноте. — Я, вообще-то, боюсь таких вещей и всегда избегала даже читать о них, чтобы не слишком углубляться в тему.

— Вы знаете Кевина Томпсона?

— Да, вчера познакомились.

— Он был моим профессором. В колледже. Читал у нас эти долбаные лекции по антропологии. Томпсон настоящий долбаный ученый и к тому же обаяшка, каких мало. Вы это, наверное, успели заметить.

— Успела, — моя рука с сигаретой слегка дрожала.

Чак глубоко вздохнул.

— Мы, студенты, его просто на руках носили. Я тогда страшно фанател на антропологии с этнографией. Так выслуживался, что профессор меня заметил и пригласил в свою экспедицию. Рабочим, простым рабочим, конечно. Он сказал, что мне будет это полезно. Поработать на каникулах, выбрать тему для диплома. Понимаете, да?.. Я ухватился за это, как бультерьер за кошку. Попасть в Африку!.. Да я готов был лизать ему его долбаные пятки. В общем… неважно, мисс…

— Вера.

— Да, Вера… Я там кое-что понял, в этой экспедиции. Томпсон ездит туда, как мы — в горы Поконо на дачу. Вы бы видели, как он болтает с тамошними неграми и арабами. Но главный его пунктик — это колдуны. Мы не пропустили ни одного хренова селения, где водился хоть самый завалящий колдун. Все эти колдовские ритуалы… поначалу это заводит, да. Но я, наверное, лох и плохой ученый, потому что мне очень быстро перестало все это нравиться. Он выбирал только эти долбаные кровавые обряды. Брюзжал, что его не пустили в Сибирь — он мечтал изучить хара-шажан, «черную веру» тамошних бурят. Он на шаманах просто помешан, это колдуны так называются, ну, вы, должно быть, слышали про шаманов, мисс… Томпсон мечтал найти последнего настоящего заарина — заарин-боо, высшая степень шаманского посвящения, их уже лет двести нет, зааринов… А когда мы вернулись, стало еще хуже. Профессор был злой, как собака, потому что поссорился с одним из колдунов, и, как я понял, не самым никчемным. Я тогда покалечился… повредил ногу. И колдун меня вылечил. Кстати, эти шаманские штучки — не выдумки. В нашем долбаном цивилизованном обществе мне бы оттяпали ногу по самые яйца. А так я отделался хромотой.

— Вы сказали, что Томпсон с ним поссорился, — напомнила я и бросила окурок в канал. Огонек прочертил пологую дугу и погас, канув в черной воде.

— Да. Я случайно подслушал… я тогда валялся с ногой, и не слишком разобрал, о чем они говорили… у меня был жар. Но я понял, что колдун недоволен. Он говорил профессору, что тот пошел неверным путем. Путем демонов. Он говорил: тебе только кажется, что ты можешь управлять ими. Это они управляют тобой. Или что-то в этом роде. Я тогда не особенно понял… но дома… дома я набрал книжек и довольно быстро разобрался, что к чему. И мне это совсем не понравилось. И я… перешел на медицинский факультет и пошел работать санитаром. Старался не попадаться Томпсону на глаза. Потому что… — Чак запнулся и покачал головой. — Потому что профессор… он обладает гипнотическим даром. Поверьте, это не просто долбаное обаяние. Томпсон и правда может убедить вас в том, что он Иисус Христос, или Будда, или святой Франциск, или ваша мамочка… Да кто хотите. Поэтому я и старался слинять, как только видел его поблизости. Ну, он, честно говоря, не особенно напрягался, чтобы меня вернуть, я же не был посвященным… правда, он пару раз встретился мне в кампусе, да, со своей хреновой участливой улыбкой. Но я сказал, что разочаровался… в антропологии. И они, кажется, оставили меня в покое.

— Они? — я сунула руки под мышки. Вечер был душный, как всегда в это время года, но мне сделалось зябко.

— Их много, — Чак понизил голос до шепота. — И в госпитале тоже. Не думайте, что у меня хренова паранойя. В госпитале есть родильное отделение, а им требуется… всякая всячина.

— Всякая всячина? — переспросила я машинально, дрожа все сильнее. Если честно, у меня уже зуб на зуб не попадал.

— Ну, плацента… фетусы… младенцы, умершие при родах…

— Умершие?

Он отвел глаза — я увидела в темноте, как блеснули его белки.

— Это все, что я знаю, мисс.

— А мой… друг? Вы ведь видели его, Чак?

Чак достал новую сигарету и долго не мог прикурить.

— Я видел, — выдавил он, наконец. — Я дежурил, когда его привезли. Очень характерный укол в шею. Я сразу понял… что без них не обошлось. А потом заявилась Магда. Я ее знаю, она работала ассистенткой у Томпсона. Хотя я, честно говоря, не знаю, зачем ей работать. Она из очень богатого семейства, со старыми деньгами, ну, вы понимаете, о чем я говорю. Сестра Вейнмар провела ее наверх. Конечно, это запрещено. Но у них все схвачено. Везде, понимаете?.. Когда сегодня утром парень пропал, я подумал, что должен предупредить вас… Но только боюсь, что…