Шаляпин в Петербурге-Петрограде - [21]
фразировку, всю красоту его исключительного голоса». Шесть лавровых венков
с надписями: «славному», «великому», «гениальному» артисту, «красе и
гордости русской сцены», цветочную лиру и щит с венком из золотых и
серебряных цветов с выгравированной подписью: «Любовь наша будет тебе
щитом, мечом же будет великий твой талант. Шире дорогу певцу-художнику!»
получил артист от слушателей.
Вскоре после дебюта в Большом театре Шаляпин обсудил с Теляковским
свои перспективы на предстоящий сезон. Он должен был сыграть роли Ивана
Сусанина, Странника в «Рогнеде», Князя Вязьминского в «Опричнике», Андрея
Дубровского, Нилаканты в «Лакме», Дона Базилио в «Севильском цирюльнике»,
Галицкого в «Князе Игоре».
Со всей серьезностью подошел Шаляпин и к режиссуре на новой для него
сцене. С Коровиным и Теляковским Шаляпин обдумывал новую постановку
«Фауста» — мизансцены, массовки хора, балетные номера, прочтение каждой
роли. Декорации и эскизы костюмов делал Коровин.
С нетерпением ждал нового приезда Шаляпина Петербург — теперь в
качестве артиста императорской оперы. Ведь Шаляпин должен был выступить в
том самом Мариинском театре, где всего лишь несколько лет назад не сумели
оценить его истинно незаурядное дарование. Да и не в традициях тех лет было
«выписывать» артистов из Москвы в Петербург — обычно для увеличения
сборов в Большом театре посылали на гастроли петербуржцев.
В декабре 1899 года Шаляпин приехал в Петербург. Певец выступил в
Мариинском театре в «Фаусте». «Со времени Патти1 мы не вспомним такого
успеха, — восторженно писала 21 декабря «Петербургская газета». — Стон
стоял в театре, переполненном сверху донизу».
Через день Шаляпин выступил в роли Сусанина, затем три спектакля спел в
Мариинском театре в январе 1900 года. Успех был невиданный.
В последующих сезонах артист выступал и в Москве, и в Петербурге. Когда
же в 1901 году Теляковский возглавил дирекцию императорских театров обеих
столиц и переехал в Петербург, Шаляпин стал петь в основном на сцене
Мариинского театра.
В НАЧАЛЕ ВЕКА
1900-е годы — пора творческой зрелости Шаляпина. Каждый приезд певца в
Петербург — событие. С вечера на Театральной площади выстраивались
огромные очереди: зрители ждали открытия кассы. Но и тем, кто всю ночь стоял
на площади, не всегда удавалось попасть в театр. В толпе шныряли
перекупщики билетов и предлагали свои услуги. Чтобы услышать любимого
артиста, многие соглашались купить билет за любые деньги. Тогда барышники
вели свои жертвы в какую-нибудь подворотню или под арку Никольского
гостиного ДЕора, недалеко от Мариинского театра, и там завершали сделку.
«Как известно, легче добиться конституции, чем билетов на спектакли
Мариинского театра, — острил один из журналистов. — Во всяком случае, и тут
и там человек должен отречься от всех удобств жизни, пожертвовать всем
состоянием — словом, не дремать. Вокруг этого театра орудуют какие-то
театральные Лидвали2, забирающие в свои руки все билеты... За кресло
седьмого ряда... они теперь спрашивают пятьдесят рублей. Каким образом,
однако, билеты на этот спектакль все-таки попали в руки барышников? Ведь
билеты не поступали даже в кассу, а заранее были расписаны между
постоянными посетителями... Неужели и постоянные посетители... все эти
великосветские сановные звездоносцы подторговывают театральными
билетами? »
В Петербурге Шаляпин выступал не только на сцене Мариинского театра.
Положение артиста императорских театров накладывало на него обязательство
участвовать в закрытых спектаклях придворного Эрмитажного театра.
Здание Эрмитажного театра на Дворцовой набережной было выстроено в
1780-х годах архитектором Кваренги для «собственного» театра Екатерины II.
Здесь проходили всевозможные празднества и спектакли для придворной
публики. Зал был украшен статуями Аполлона и девяти муз, стоявших в нишах,
стены отделаны искусственным мрамором. Красные бархатные скамьи
амфитеатром спускались к сцене, закрытой бархатным занавесом.
Игрушка дворцовой аристократии, Эрмитажный театр и сам производил
впечатление игрушечного; в истории русского театра он не сыграл никакой роли.
Балы, маскарады и концерты для узкого аристократического круга
приближенных к царю чиновников и свиты были продолжением дворцовых
церемоний и обставлялись с пышной театральностью. Гости предварительно
оповещались, в костюмах какой исторической эпохи следует прибыть.
Шаляпин с юмором отмечал искусственность этих официальных
развлечений, в своих воспоминаниях он дал меткую зарисовку одного из таких
вечеров: «Забавно было видеть русских аристократов, разговаривавших с легким
иностранным акцентом, в чрезвычайно богато, но безвкусно сделанных
Русская культура подарила миру певца поистине вселенского масштаба. Великий артист, национальный гений, он живет в сознании современного поколения как «человек-легенда», «комета по имени Федор», «гражданин мира» и сегодня занимает в нем свое неповторимое место. Между тем творческая жизнь и личная судьба Шаляпина складывались сложно и противоречиво: напряженные, подчас мучительные поиски себя как личности, трудное освоение профессии, осознание мощи своего таланта перемежались с гениальными художественными открытиями и сценическими неудачами, триумфальными восторгами поклонников и происками завистливых недругов.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).