Шакарим - [7]

Твердость характера, граничащую с жестокостью, Кунанбай проявлял всегда, когда обнаруживалось посягательство на традиционные устои. С нарушителями древних законов он был беспощаден, как и полагалось родоправителю. В период установления в степи новых порядков, введенных российской администрацией, пострадавшие от Кунанбая степные воротилы бросились с жалобами к русской власти и находили сочувствие. На старшего султана Каркаралинского округа Кунанбая Оскенбаева были заведены дела. Следствие по ним длилось несколько лет. В итоге все дела были благополучно закрыты.

Достоинства деда в «Родословной…» описал и Шакарим, называя Кунанбая — «кажы». Так казахи именовали и именуют людей, совершивших хадж — паломничество в Мекку.

«Кунанбай-кажы родился в пору, когда народ был темен, — писал Шакарим. — И хоть он едва разбирал буквы, тайком от отца Оскенбая брал присылаемые ему отовсюду письма. Сличая их, прочитывал самостоятельно — так научился читать тюркские книги. Позже он нанял ногайских мулл, открыл школу, в которой казахские дети учились грамоте. Кажы стал, таким образом, тем человеком, благодаря которому казахи нашего края обучились грамоте и письму. Открывшая нам глаза на мир школа стоит в местности Ескитам. Приходившие к Кунанбаю-кажы люди делали намаз, даже если прежде не совершали его. Когда один мулла заявил, что насыбай (нюхательный табак) — это харам (нечисть), кажы пригрозил влить купорос в ноздри тому, кто употребит насыбай. Именно он приучил казахов, прежде никогда не дававших закята, совершать этот акт милосердия. А нынешняя мечеть в Каркаралинске, построенная этим человеком, — поистине благодарение Богу. Кунанбай-кажы был даже помощником ага-султана, но его целью была не вселенская слава. Он надеялся, пользуясь уважением народа, угрозами ли, ласкою ли, наставить казахов на путь шариата».

Сведения Шакарима можно дополнить. Кунанбай был не только помощником ага-султана (старшего султана), он был избран в 1849 году в Каркаралинском округе собственно ага-султаном и прослужил в этой должности до 1859 года. По статусу ага-султан имел чин майора российской службы и являлся главой местного правления. За десятилетнюю службу ага-султан получал дворянское звание. Соответственно казахи называли своего предводителя как дворянина: Кунанбай-мырза (господин Кунанбай).

Что касается мечети в Каркаралинске, то она была построена в 1851 году после сложных переговоров Кунанбая с представителями царской администрации. Чиновники не сразу дали согласие на строительство мечети в Каркаралинске, который был в то время казачьей станицей. В годы Гражданской войны белые офицеры пытались устроить в мечети казарму для солдат, однако, по легенде, под утро солдаты спешно покинули помещение, потому что чувствовали себя неуютно, да к тому же ночью кто-то сгреб их сапоги и выстроил полукругом посреди храма. В советское время райком партии издал указ о размещении в стенах мечети библиотеки. Но из этой затеи ничего не вышло. После обретения Казахстаном суверенитета в 1991 году каркаралинская мечеть, возведенная некогда дедом Шакарима, была полностью восстановлена и вновь обрела изначальный статус сакрального дома.

Кроме общественной школы Кунанбай содержал муллу и учителя в собственной семье, постоянно заботясь о просвещении детей.

В архивных документах сохранилась запись о том, что ему удалось уговорить степняков делать прививки от оспы.

Не слишком навязчиво, но вполне настойчиво Кунанбай, верующий человек, обращал в мусульманство сородичей, не говоря уже о домочадцах. Он полагался больше на практику, нежели на какие-то теологические познания. Сведений о его теософских размышлениях нет, но совершенный им в 1873 году хадж в Мекку и покупка там гостиного дома для паломников-казахов впечатлили членов рода Тобыкты. В дальнейшем они старались беспрекословно исполнять требования Кунанбая-кажы по соблюдению этических норм шариата, под которым обычно понимается комплекс религиозных, нравственных, юридических и бытовых установок, закрепленных Кораном для верующих.

На волнах безмятежного счастья

Семейство Кунанбая было одним из самых просвещенных в казахской степи, где издревле с благоговением относились к людям, обладавшим знаниями. Старшая жена Кунанбая Кунке происходила из достаточно знатной семьи. Ее отец, бий Аганас, слыл умным и справедливым человеком. По степным понятиям, брак между Кунанбаем и Кунке был высокородным союзом, предопределенным правилами феодальной знати.

Кудайберды, сын Кунанбая и Кунке, был одаренным, как и все потомки Кунанбая. Он родился в 1829 году, свободно обучился грамоте и умению вести хозяйство. Руководил перекочевками, воплощая знания предков в движение по извечному природно-циклическому кругу. Это начиналось с весны, когда караваны шли на летние пастбища (жайляу). И жили там до самой поздней осени, пока октябрьский или ноябрьский снег не накроет юрты и не вынудит кочевья уйти до следующей весны на зимовки (кыстау) в дома, сложенные из саманного кирпича, реже — из бревен.

Кудайберды был заядлым охотником, что немаловажно для Чингистау, урочища, распадки и луга которого были полны дичью. Можно сказать, что счастье и удача сопутствовали ему. Когда Кудайберды достиг, на взгляд отца, сознательного возраста, он принял решение женить сына. На этот случай в голове дальновидного родоправителя имелось несколько вариантов. И он, отправив своего человека для сватовства, выбрал дочь честного, хотя и небогатого человека по имени Алдаберген, который сумел дать приличное по тем временам образование детям. Дочь Алдабергена Толебике знала грамоту, считалась, несмотря на молодость, искусной хозяйкой.