Шакарим - [25]
А с наступлением холодов Шакарим осел дома, на зимовье в Карашокы. Забот в домашнем хозяйстве и зимой было невпроворот. Он чинил утварь, сколачивал новые пристройки для скота, ковал железные детали упряжи. В один из вечеров, чтобы употребить с пользой время, решил обустроить небольшую библиотеку. Книги подбирались давно, с любовью и особым расчетом. Намерение написать историю казахов и других тюркских народов не прошло. Напротив, оно окрепло и обрело реальные очертания. Не без содействия Абая в распоряжении Шакарима были книги арабских историков, которые он изучал вдумчиво и внимательно, как истый исследователь.
Абай собирался представить и другие книги по теме: «Родословную тюрков» Абулгази Бахадур-хана, «Историю тюрков» Наджипа Гасымбека, а также самое старинное из известных исследований по истории тюрков «Кудатку билик» — поэму Юсуфа Баласагуни «Благодатное знание», памятник тюркской литературы XI века.
В ожидании обещанных древностей Шакарим любил перечитывать знаменитую книгу ат-Табари, исламского историка и богослова времен халифата, «Тарих аль-расуль ва-ль-мулюк» — «Историю пророков и царей» (полное название — «История царей и их жизней, рождений пророков и известий о них и того, что случилось во время каждого из них»). Ат-Табари, которого именуют отцом мусульманской историографии, закончил этот труд в 914 году. У Шакарима имелись две версии книги: одна на арабском, другая на древнетюркском, так называемом чагатайском, языках. За их сравнительным изучением он провел немало вечеров.
В автобиографической «Жизни Забытого» осталась такая отметка:
Почетное место на книжной полке заняли рукописные копии поэм и стихов поэтов Востока — Хафиза, Фирдоуси, Саади, Физули, Низами. Рядом — бережно обернутые в чистую бумагу томики «Тысячи и одной ночи». На верхней полке расположился Коран. За ним книги по мусульманскому праву, как и у матери Толебике, — «Гибадат исламия», «Мухтасарын».
Были среди рукописных сборников записи изречений Конфуция, которого образованные казахи называли на свой лад — Кунфузы. Прошитый суровой ниткой сборник подарил Абай после памятного волостного съезда. Читая зимними вечерами при свете масляной лампы сентенции китайского мудреца, Шакарим поражался, насколько они близки его собственным жизненным принципам.
«Подлинная доброта вырастает из сердца человека. Все люди родятся добрыми», — читал он и восклицал: «Истинно так!»
«Не зная, что говорят люди, нельзя узнать людей. Когда ты видишь доброго человека, старайся превзойти его. Когда видишь дурного — изучи свое сердце», — советовал Кунфузы.
Опыт работы управителем волости породил такое множество мыслей, что в какой-то момент, читая Конфуция, Шакарим стал быстро, точно в горячке, записывать фразы, вспыхивавшие в голове. «Кто не смог запретить себе язык лжи, тот не сможет отказать себе в злонамеренности», — записал он. Открыл Конфуция и тотчас нашел ответ: «Лучше зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту».
А ведь так и есть. Можно сколь угодно ругать темный народ, но ничего не изменится, пока ты не внесешь малую толику в его образование, думал Шакарим. С этого дня, читая книги философов и поэтов, он записывал свои мысли. Название «Значимые слова» дал записям позже, пополняя их запас из года в год до конца жизни.
Так подбиралась библиотека, которой впоследствии он очень гордился. Книг пока было немного, но казались они ценнее жемчуга и злата. В одном из стихотворений 1905 года Шакарим вспоминал, как, окунувшись в книжный мир, впитывал мудрость веков:
Ступени духовного восхождения Шакарима, кроме турецкого, на который были переведены науки, составляли поэтическое слово о тайнах мироздания и русский язык как метафора очищения.
Шакарим вновь потянулся к стихам, стал писать и уже не оставлял это занятие никогда. Стихи нужны были как воздух, как некая кристаллизация образа, довершающая безостановочную работу мысли, как емкая, лаконичная форма, в которую необходимо облечь теснящие грудь слова. Без стихов и песен жизнь в степи была бы совсем уж обыденна.
Сочинив стихотворение, он неизменно брал в руки домбру и подбирал мелодию, созвучную ритму строк. Напевал творения под домбру, придавая им неповторимо своеобразную огранку. Песни легко запоминались слушателями.
В те годы он еще не желал страстно сочинять драматические произведения. Не жил иллюзиями, не витал в облаках, не питался одними лишь фантазиями, к которым склонны жители необъятной и загадочной степи. Вымысел для них не только игра ума. Казахи вечно придумывают истории, воображая себя творцами или героями, находя в них, вероятно, оправдание собственного существования. Но Шакарим был лишен мифотворческого настроя. Его лирика отличалась более философией, нежели художественной таинственностью. Жизнь приучила мыслить конкретно, чему способствовала работа волостным управителем. Руководство большим хозяйством не оставляло места фантазиям. Образное мышление лежало в основе стиля, этого было не отнять. Однако сюжетные изыски и сказочные перипетии не просились пока на бумагу.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.