Шахразада - [7]

А разумно ли поступит «дядя», женившись на ней? Многие считают, что возраст не препятствие, и не обращают на это внимания. Но за счастье приходится расплачиваться, и не будет ли цена в данном случае слишком высокой? Ведь он всего-навсего мелкий чиновник министерства внутренних дел с окладом в пятнадцать фунтов. У него нет ни сбережений, ни высокого положения, как же он сможет завоевать ее сердце? Но он любит эту девушку, и ему трудно справиться со своим чувством, да это, пожалуй, и невозможно. Самара росла у него на глазах в течение всех шестнадцати лет! Эта девушка — единственный человек, которого ниспослала ему судьба в его тяжелом одиночестве. Любовь пришла к нему незаметно и захватила все его существо. О, она как навеваемая нежным дуновением ветерка дремота, что смежает веки человека, сидящего на берегу Нила.

Он видел, как протекало ее счастливое, беззаботное детство, и это скрашивало его одиночество. Но стоило ему влюбиться, и он стал робким, лишился былого спокойствия. Теперь его мучило все, даже случайные встречи и беседы с ней: ведь видел же он, что она обращается с ним слишком по-детски. Он смотрел на нее взглядом, полным любви, а Самара не чувствовала этого и продолжала называть его «мой дорогой дядя». А что она ответит ему, если он попросит ее руки? Каковы ее чувства? Она, наверное, будет удивлена! Что она скажет отцу? И как объяснит все это себе? И сможет ли он после этого видеть ее, как видит сейчас? Наверно, он потеряет ее навсегда…

Пожалуй, он найдет в себе достаточно смелости, чтобы начать разговор с ее отцом — своим другом. Но что ответит тот? Да, как же это трудно! Закрыв глаза, он попытался представить весь разговор: «Мой дорогой друг, я пришел поговорить по очень важному делу. Ты никогда бы и не подумал, что я могу обратиться к тебе с этим. Я не уверен, что ты согласишься… Возможно, я даже не имею права говорить об этом. Однако я не хочу отказываться от этого разговора только из-за того, что не уверен в удачном исходе…»

Он не успел закончить свой воображаемый разговор — нежный голос вернул его к действительности.

— Ты спишь?

Что-то похожее на страх пронзило его, тревожно забилось сердце.

— Нет, — ответил он.

— Извини. Я видела, что ты сидишь с закрытыми глазами.

— Я думал.

— О чем?

Он смущенно посмотрел ей в лицо: что ответить? Рассказать ей все? Нет, это было бы преждевременно и неосмотрительно. Лучше промолчать.

Смущение перед этой девушкой обожгло его, как удар кнута. Минуту он сидел не шевелясь. Затем попытался взглянуть ей в глаза и с удивлением заметил, что Самара переменилась в лице, на щеках ее появился румянец, губы задрожали, она с испугом смотрела мимо него — и вдруг побежала к дому. Абд ар-Рахман обернулся и увидел своего брата Анвара, который, улыбаясь, приближался к нему. Сердце Абд ар-Рахмана учащенно забилось в предчувствии надвигающегося несчастья. Пересилив себя, он приветливо спросил:

— Как дела, доктор?

Юноша засмеялся:

— Какой ты счастливый, брат!

Абд ар-Рахман сразу догадался, что он имел в виду, сказав это, но сделал вид, будто не понял, и переспросил:

— Счастливый?

— Конечно. Тот, кто разговаривает с Самарой, должен чувствовать себя счастливым.

Абд ар-Рахман подумал: «Мой брат или отъявленный негодяй, или глупец и сам не понимает, что говорит. В действительности счастлив не тот, кто говорит с Самарой, а тот, при виде кого она краснеет и смущенно убегает, как это только что случилось. Этот юноша действительно счастливец. Неужели он этого не понимает? А может быть, смеется надо мной?» Абд ар-Рахман не хотел, чтобы брат заметил охватившее его волнение, и, желая переменить тему разговора, спросил:

— Как ты провел вчера вечер?

Анвар сел с ним рядом.

— В Каср аль-Айни[8] вчера произошло много волнующих событий, и я провел там большую часть вечера.

Абд ар-Рахман молча смотрел на брата и думал совсем о другом. Он любил Анвара, заботился о нем, как раньше заботился о других братьях. Но иногда у него на душе становилось тревожно. Временами он его даже ненавидел, особенно когда тот говорил о Самаре. Одно упоминание ее имени мучило и терзало Абд ар-Рахмана. Правда, достаточно ему было увидеть ее, как неприязнь к брату проходила. Он искренне любил Анвара, и его будущее, в которое Абд ар-Рахман вложил много забот и труда, рисовалось ему прекрасным. Но разве младший брат может понять, что происходит в душе старшего? Конечно, нет. Он даже представить себе не мог, что кто-то другой любит эту красивую девушку. Юноша целиком был занят самим собой.

— Я пришел к тебе посоветоваться по важному делу, — сказал Анвар.

Абд ар-Рахман ничем не выдал своих чувств и спокойно предложил:

— Садись.

— Сначала выслушай меня, — заговорил Анвар, продолжая стоять. — Я сейчас на распутье. Через месяц кончается моя врачебная практика в больнице. Мой преподаватель, доктор Браун, рекомендует меня на медицинский факультет.

Абд ар-Рахман сразу почувствовал облегчение и радостно воскликнул:

— Поздравляю! Поздравляю! Без сомнения, ты достоин этого.

Анвар стоял в нерешительности, ему, видимо, хотелось добавить еще что-то к тому, что он уже сказал. Наконец он смущенно произнес глухим голосом: