Шахматы из слоновой кости - [5]

Пятковский явился не один — его сопровождал парнишка лет четырнадцати-пятнадцати, путавшийся в полах больничного халата. Спокойно-серьезное лицо мальчика показалось знакомым, но я не мог припомнить, где встречались с ним прежде. Все стало на свои места, когда Александр Павлович сообщил, что это брат мамы-Лиды.

— Увязался — и хоть ты что с ним!

— Будущий гроссмейстер? — улыбнулся гостю Игорь, поудобнее откидываясь на подушках, собранных едва не со всех кроватей. — Похож на сестру, очень. А как зовут?

— Валерий…

Расставили шахматы. Праздничные. Вместо недостающих черных пешек доктор выложил, как и всегда это делал, два темных камешка.

Белые по жребию достались Игорю. Он разыграл излюбленный королевский гамбит — так начинал в свое время многие партии его кумир Капабланка.

Стремительная, дерзкая игра, принуждающая противника танцевать на острие ножа: либо пан, либо пропал.

Старик отвечал обычно на такой вызов смело до безрассудства и нередко уже в дебюте нес урон «в живой силе и технике». Урон, который в конце концов приводил к поражению. Сегодня он тоже было метнулся к одной фигуре, к другой, но… ни за одну не схватился. Больше того, убрал нетерпеливую руку в карман халата. От греха. И надолго задумался.

В конце концов сделал спокойный ход пешкой, присудивший в свою очередь задуматься Игоря.

Сделал ход и скосил глаза назад, на юного спутника, который с самого начала игры занял место у него за спиной. Тот ответил одобрительной улыбкой.

Партия развивалась медленно, без явных преимуществ с той или другой стороны, но от хода к ходу нарастало ощущение, что давят, все сильнее давят черные.

Вот тебе и Сан-Палыч! Видать, таил, придерживал до поры, до такой вот решающей схватки неизвестный нам «резерв главного командования».

Постепенно на доске сложилось положение, когда черным уже можно было переходить в решительную атаку, основные силы сосредоточились в зоне чужого короля. Правда, один из коней все еще оставался на дальних подступах, надо бы подтянуть на всякий случай и его, но на это требовалось три хода. Будь я на месте доктора, плюнул бы на того коня и, не теряя времени, ринулся в атаку.

Старик будто прочитал мои мысли, рука посунулась к ферзю.

— Смелый приступ — половина победы, — раздул усы. — Будет так будет, а не будет, так что-нибудь да будет!

Только до ферзя не дотянулся, точно остановила на полпути неведомая сила.

Случайно мой взгляд упал на Валерку: худенькие мальчишечьи пальцы по-странному пританцовывали, лихорадочно бегали по плечу старика. И сразу успокоились, стоило тому убрать руку в карман халата.

Александр Павлович задумался, потом медленно потянулся к отставшему от основных сил коню. Я следил за Валеркиными пальцами — они с силой вдавились в плечо доктора, словно поощряли: давай, действуй, ты на верном пути!

Александр Павлович шагнул конем. Игорь в ответ подтянул с фланга ладью. Конь сделал еще бросок, и мальчишечьи пальцы, поощряя, вновь впились в плечо старика.

Наконец тот в третий раз поднял эту же фигуру и, не задумываясь, понес к свободному полю рядом со своим ферзем. И не донес: мгновенно на плече у него начался лихорадочный танец Валеркиных пальцев.

Кроме поля, на которое доктор было нацелился, оставалось поблизости свободным еще одно, да только позиция там простреливалась слоном противника. А может, тайный консультант имел в виду пожертвовать коня? Но цель?

Доктор покружил, покружил над доской, вернулся на старое место, замурлыкал:

У поезда простилася

С миленочком своим…

И вместе с песенкой пришло, как видно, озарение:

— Не дорог конь — дорог заяц! — проговорил весело и шагнул на битое поле.

Мальчишечьи пальцы тотчас поощрительно вдавились в плечо.

Белые приняли жертву.

А через три хода стало ясно, что доктор получил возможность слопать за здорово живешь ладью противника и начать решающую осаду короля.

Игорь, видно, тоже это осознал: на крыльях тонкого носа заблестела испарина. И, чего раньше не случалось, вдруг запел, машинально подхватывая знакомую песенку:

…А сердце покатилося

За ним, за ним, за ним…

Не случалось раньше и такого, чтобы на обдумывание очередного хода наш первый призер потратил без малого пятнадцать минут. Но положение белых оказалось безнадежным.

— Похоже, быть вам сегодня полковником, Сан-Палыч!

Игорь улыбался, а в голосе звучала обида. Поражение захватило врасплох, слишком безоглядно верил он в свою звезду. Правда, впереди оставались еще две партии, но…

Нет, а какой стороной повернулся к свету старик!

И все же я удержался — не сказал про обман. Решил так: перед началом второго тура отзову под каким-нибудь предлогом Валерку, и его подопечный, оставшись без подсказки, сам себя разоблачит.

Встречу назначили на следующий день, однако доктор не появился. Вместо него пришла мама-Лида.

Она была необычно бледна, под припухшими глазами оттиснулась бессонная ночь.

— Я к вам, Игорь…

Тот вскинулся на подушках: никогда прежде сестра не называла кого-либо из нас по имени или фамилии — обращалась подчеркнуто официально: «Больной, не закрывайте рот…», «Больной, возьмите салфетку…»

— Я к вам: доктор просил передать это…

На серое одеяло опустился голубой фланелевый «патронташ».