Шаг за порог - [49]

— Тоже на это надеюсь! — прорычал Тимур, багровея. — И кое-для кого эта встреча станет последней!

— А вот это второе, о чем я хотел сказать, — невозмутимо продолжил голос. — По недоразумению вы считаете меня своим врагом, тогда как однажды я уже имел случай доказать вам обратное.

— А кем тебя еще считать, тварь, после того, что ты сделал с Настей! — рявкнул Тагаев.

— А это уже третье, о чем следует упомянуть. Признаю, с Настей я допустил досадную ошибку. Отчасти у меня есть оправдание: токсин во мне созрел, и я был опьянен предвкушением успеха… И все же мне следовало действовать более обдуманно и с самого начала сделать ставку на добровольцев.

— Добровольцев? — переспросила Инна. — То есть, чтобы кто-то сам подставил тебе шею под укус? Ты там, в своем коконе, часом, девочкового фэнтези не перечитал? «Сумерек» там всяких?

— Чего только не читали те, в чьих мозгах мне довелось побывать за последние дни, — заявил трутень. — Взять хотя бы тебя, Инна… Но, увы, сейчас не время для литературных посиделок. Да, нужно было найти тех, кто согласится добровольно принять токсин. Почему нет? Масса плюсов! Практически вечная жизнь — в сравнении с короткой человеческой — одного этого довода кое-кому хватит за глаза. За такое люди многое готовы отдать. Что скажешь?

— Мне не пойдут щупальца, — презрительно прищурившись, покачала головой Иноземцева.

— А чем плохи щупальца? К тому же, они, как и хвост, появятся у моего подопечного лишь через несколько кастовых циклов — обычный человек к тому времени давно успеет состариться и отойти в мир иной! Но ведь долгая жизнь — это еще не все. Помимо этого, она окажется еще и насыщенной! Все вы в той или иной мере грезили о космосе — иначе не попали бы на «Ковчег». У тех, кто пойдет со мной, космос расстелется у ног. Весь он будет ваш! А ты говоришь, щупальца… Следующий веский довод — сеятели. Они — неучтенный фактор и угроза моей миссии. Но в первую очередь они угроза для вас! Тронуть перешагнувших Порог они не посмеют, а вот остальных перебьют без сожаления. И, оставаясь в коконе, помешать им сделать это я не смогу. Надеетесь пересидеть за запертыми воротами, как Мамаев? Через девять лет они все равно откроются. Быть может, к этому времени я смогу освободиться самостоятельно и тогда приду на помощь к немногим выжившим, но может статься, что сеятели зачистят планету раньше. Добровольцы же, спасая себя, спасут и остальных — когда каста достигнет правильного числа, убивать остальных людей сеятелям станет не резон. Ну и последнее, раз уж об этом зашла речь. Признание касты Приближенными самым непосредственным образом повлияет на судьбу Земли. Планета из досадной помехи на пути звездной трассы превратится в бесценную родину касты — и уже никто, ни сеятели, ни жнецы не посмеют на нее покуситься. Каково, а? Не только получить вечную жизнь, но и спасти целую планету?

— Спасти, чтобы превратить в охотничьи угодья для таких, как ты? — бросил Тимур.

— К тому времени уж точно речь будет идти только о добровольцах. Мой прогноз: пятьсот миллионов желающих переступить Порог за первые десять лет. Потом поток стабилизируется на уровне десятка миллионов в год. Земле эта убыль пойдет только на пользу!

— Все это было бы, наверное, похоже на правду, если бы не одно маленькое «но», — проговорил, дождавшись паузы, Олег. — Настя. То-то она радуется своей участи! Ее пример — лучшая прививка от веры в твои обещания!

— Я уже сказал, Настя — моя ошибка, — в ровном голосе трутня как будто бы и в самом деле проскользнула нотка сожаления. — Любовь, да — как это ни банально… Иррациональный мотив, но я обязан был его учесть. Скромные человеческие радости оказались для нее дороже сияющей галактической перспективы. Что ж, бывает: я и не жду, что добровольно вызовутся все поголовно. Например, среди вас восьмерых, по моей оценке, найдутся, от силы, кандидата три-четыре. Недостающих я доберу среди тех, с кем не успеют расправиться сеятели. И когда каста будет укомплектована — верну вам Настю.

— Что? — Тимур шагнул к Журовой, устами которой говорил кукловод. — Что ты сказал?

— То, что ты слышал. Каждый получит то, к чему стремится. Одни — бесконечно долгую жизнь между звезд. Другие — право провести свой короткий век человеком. Настя, если пожелает — а она, увы, пожелает — будет в числе последних. Лично мне жаль — к первой успешной подопечной особенно привязываешься, однако тут уже ничего не поделаешь, такова цена… Но все это, только если мы с вами договоримся! Если нет, все решат время, мое упорство и расторопность сеятелей. Но тогда уже Настю я в любом случае не отдам. Ну, что скажете?

— Э… А что кому мы должны сказать? — из ворот показался пропустивший всю или почти всю пламенную речь трутня Артем.

— Кто почем готов продать душу дьяволу, — повернулась к нему Галя.

— Давайте только без лишнего пафоса? — попросил трутень. — Души ваши мне без надобности — в отличие от тел. Которые, собственно, тоже останутся при вас.

— Раз тела останутся — значит, все-таки, пропадут души, — хмуро заметила Инна.

— Не будем жонглировать надуманными понятиями, в которых вы, к тому же, ни бельмеса не смыслите, — бросил кукловод. — Что хотел, я сказал. Подумайте об этом на досуге. Посоветуйтесь друг с другом. Но не тяните с ответом слишком долго — с каждым днем поле моей будущей деятельности сужается усилиями сеятелей!