Шаг в сторону - [33]

"Ира! Ну что ты там держишь Эстер?"

"Откуда я знаю, кто это там с вами? Она тут мне что-то тараторит и глазенки сияют..."

"Отпусти. Это друг ее отца."

Закутанная в Ирину куртку девочка с разбегу прыгнула прямо в меховые объятья очередного старателя и словно растворилась в них, быстро и громко рассказывая о своих бедах и заливаясь слезами. Тот тоже вытирал рукавицей глаза и бороду.

"Прошу, господин Бени, - церемонно сказал я. - Сюда. по трапу, пожалуйста... А вот и ваш Моше."

"Капитан говорит на иврите, - тотчас произнесли забинтованные губы. - Я ему объяснил, кто мы и откуда."

"И что поэтому теперь не мы его гости, а они наши?" - без улыбки произнес Бени, внимательно наблюдая за Толей в дверях лазарета.

"А вот это не вам решать, - угрожающе начал было тот, впервые в жизни не надеясь на свое умение стрелять первым и потому не так уверенно, как обычно. - Пока вы у нас на борту..."

"Выгляни-ка сначала в окно, - не оборачиваясь, сказал Бени. - А потом решим, пугать ли нам друг друга..."

"В окно? - ошеломленно оглянулся рейнжер. - Там что, целый батальон старателей?" "Хуже..."

6.

1.

Только теперь все заметили, что в лазарете потемнело. Исчезло праздничное отражение залитого солнцем снега на стене. Я обернулся к окну и почувствовал, что волосы шевельнулись у меня на затылке.

Там шелестела густая листва, катила по камням голубые воды быстрая река и проплывали в небе серые дождевые облака. Вроде бы то же ущелье было темным от зелени. Огромные деревья уходили кронами много выше затерянной среди них впервые потерпевшей поражение и сразу ставшей маленькой и беспомощной шагайки. Трехметрового диаметра стволы уходили вдаль черной колоннадой, а нависшая прямо напротив окна ветка годилась для конной по ней прогулки.

"Сними с меня бинты, Ирочка, - совсем другим голосом сказал Моше оцепеневшей от страха благодетельнице. - Теперь можно..."

"Я не уверена, - с трудом прошептала Ира, пришибленная растерянным видом всегда непоколебимого Толи.- Ваши швы разойдутся..."

Мы с Толей растерянно переглянулись. Рутинное замечание на фоне очевидной для нас катастрофы казалось невероятным. Человеку вообще свойственно какое-то время после рокового мгновения, изменившего всю прежнюю жизнь, по инерции думать так же, как до аварии, напевать звучавшую секунды назад песенку или продолжать строить никчемные отныне планы...

"Не только у него швы не разойдутся, но исчезнут и все ваши недуги, засмеялся второй старатель, пока Ира снимала окровавленные бинты с розового здорового тела Моше, открывая едва заметные шрамы. Я, в свою очередь, почувствовал странную легкость и непроизвольную бурлящую радость. Исчезла многолетняя постоянная тянущая боль от паховой грыжи и ревматическая ломота в коленях, прояснилось зрение, словно я надел очки, стало легче дышать. Таково воздействие конверсии. Мы ее давно применяем вместо медицины."

Ира вдруг дико взглянула на меня и пулей вылетела в коридор. Хлопнула дверь ее каюты. "Я сказал что-то не то? - тревожно поднял на меня глаза Бени. - Видит Бог, я никого не хотел обидеть. Тем более эту милую женщину, о которой мне успела столько рассказать Эстер!" "Не беспокойтесь, - разлепил я, наконец, губы. - Надеюсь, что этот день будет самым счастливым днем в ее жизни. И, пожалуй, в моей..."

А бывшая седая девушка, едва успев повернуть ключ в замке, зажмурившись, стала лихорадочно раздеваться перед зеркалом, путаясь в белье, не смея поверить в такое чудо и не решаясь взглянуть на себя. Сколько врачей говорили ей, что никакая персадка кожи не вернет ей прежнего тела!

И вот в сумеречном свете из окна каюты в зеркале сияла белизной чистая нежная грудь, нетронутые плечи, блестящий девичий живот, белые руки и ноги. Все было точно таким же, как тогда, когда ее впервые раздели в проклятом купе поезда на Кавказ. Мало того, исчез и возраст - она снова была двадцатилетней. Господи, если бы тут был со мной мой Женя! - тотчас зарыдала она. - У него бы вновь отросли его длинные сильные ноги...

***

Обо мне она вспомнила только, когда в ее дверь робко постучали. Ира крикнула "Минутку" и стала поспешно одеваться.

О, теперь-то я буду заниматься сексом со своим престарелым любовником только при максимально ярком свете, задохнулась она от нетерпения. И рывком отворила дверь.

Не было никакого престарелого любовника.

От матерого седовласого капитана Арензона не осталось и следа. Бородка была словно приклеена на гладком южного типа лице, показавшимся Ире каким-то приторным. Глаза юноши расширились от изумления. К Ире протянулись юные руки вместо жилистых клешней, что еще прошлой ночью ласкали в темноте ее шрамы... Только блестящие, вечно напряженные огромные карие глаза выдавали прежнего Марка.

Но я-то еще понятия не имел о собственной конверсии, не видел себя в зеркале, не подозревал о своем новом облике. Я только отметил идиотское выражение ее лица, когда моя сдержанная Ирочка появилась в дверях, вгляделась, воскликнула "О, Боже!.." и разразилась истерическим смехом.

Да и я далеко не сразу узнал мою любовницу! На меня таращилась, махала руками и хохотала какая-то деревенская девка, имеющая только отдаленное сходство с конструктором по имени Ирина. Конечно, эта была очень свежа, со здоровым румянцем на лице и открытых плечах, никем не изуродована. Только седая девушка была мне стократ милей, чем незнакомка на пороге знакомой каюты. Но я отлично сознавал, что с ней случилось и потомунеуверенно и фальшиво сказал: