Шаг в пропасть - [46]

– Мы тут во время нашей последней дружеской беседы попытались коснуться одной весьма деликатной темы. И, пользуясь уже проверенной нами схемой вопросов и правильных ответов, стали выяснять: есть ли какая-нибудь причина, которая так кардинально повлияла на ваш… еще раз прошу прощения, Лилия, тема, повторюсь, очень деликатная… на ваш внешний вид.

В тот же момент стало хорошо заметно, как женщина стала краснеть.

– Мой внешний вид?

Казалось, она сейчас либо закатит истерику, либо устроит жуткий скандал. Но невозмутимость и полное спокойствие англичанина действовали как ледяная вода на перебравшего алкоголя пьяницу:

– Вы ученый человек. И вы должны понимать – с вами что-то не так. К тому же Сергей рьяно настаивает: судя по вашему голосу, вы просто обязаны быть красивой женщиной. А этого не произошло. Значит, следует отыскать причину сбоя.

– Искали. Много раз! – Несмотря на пунцовость щек, Монро задышала более равномерно. – В том числе меня осматривали и великие медицинские светила. Но ничего конкретного, что можно было бы излечить, не отыскали. Так что зря стараетесь. Ничего у вас с выяснением причины моих болезней не получится.

– А мы и не искали причины! – ошарашил женщину Бокед. – Мы всего лишь попытались отыскать тот период жизни, когда у вас что-то произошло. Тот самый момент, когда вы или заболели, или получили травму.

Колобок после этих слов стала уже весьма опасно бледнеть. Видно было, насколько ей тяжело говорить и с каким трудом она сдерживается, чтобы не взглянуть в сторону Сергея Николаевича.

– Период? А разве такое можно определить?

– Может, и нельзя. Но мы попробовали. И определили нашими методами с точностью до одного месяца. Хотите знать?

Лилия совершенно не верила в то, что такое возможно. Вернее, что это принесет хоть какую-то пользу. Тем более, что по сути ей никто и не обещал отыскать причину болезни, а уж тем более дать нежданное лекарство от сковавших тело болячек и страшного нарушения обмена веществ. Но как она хотела! Как она желала хотя бы узнать тот самый пресловутый период!

Поэтому паузы перед ответом почти не последовало.

– Конечно хочу!

– Тогда слушайте и не удивляйтесь. А потом сразу постарайтесь сильно-сильно сосредоточиться, закрыть глаза и припомнить, что именно с вами произошло или случилось в возрасте… – Чарли сделал тонко выверенную паузу и только потом произнес: – В возрасте шести лет и четырех месяцев от роду?

Но после озвучивания этого вопроса прошло минут пять, прежде чем бледная Лилия открыла глаза и смогла ответить:

– Не помню, ничего не помню.

Глава пятнадцатая

Вашингтон. Июнь, 2012

На ужине, чтобы стимулировать воспоминания Монро о своем детстве, оба товарища по команде довольно подробно рассказали о себе да и о своих первых, самых ярких воспоминаниях в жизни. Получилось довольно интересно и живо. Хотя нет-нет, а у женщины глаза и стекленели, словно она вываливалась из действительности. Настолько она настойчиво пыталась вспомнить начало седьмого года своей жизни.

Она даже оправдывалась перед коллегами:

– Мне в самом деле жутко интересно. И вот чувствую: есть там нечто важное, есть! Но вот никак анализу не поддается.

Но что Бокед, смягчая улыбкой свой напускной апломб, заявил:

– Ваше задание, милочка, не анализировать, а вспоминать! Все подряд из того, что помните. А уж разобраться, что там важное, а что нет, – это уже наша прерогатива.

– Ну не буду же я вам описывать, как играла в куклы, укладывала спать их в кроватки, потом в домики или как играла со своими соседками в саду?

– Некоторые детали можете опускать, – кивнул согласно Чернов. – Но вот все стрессовые ситуации и все, что при этом думалось, – надо припомнить обязательно. И кстати, какие в то время были куклы? Уже появились «Барби» и им подобные?

– Конечно. Помню, мы только ими и играли.

Прикрытые глаза великого сыщика распахнулись.

– А вот о куклах, пожалуйста, подробнее! – По нему было заметно, что упоминание об играх как-то оживило его предвидение. – Какими именно куклами вы любили играть? Если Барби – тонконогие и худенькие, то, может, прорывалось желание поиграть пупсами, этакими куколками плотного телосложения?

После череды иных вопросов выяснилось: маленькая Лилия ни в коем случае не обожала толстых пупсов и свои куклы прекрасно помнила. Нормальные и вполне модные игрушки того времени родители ей покупали, как и всем остальным детям. Но общий смысл и направление вопросов были мадемуазель вполне понятны.

– Вы хотите отследить те самые изменения, которые произошли после какого-то психологического сбоя?

– Да! – твердо подтвердил Бокед.

– Но зачем? И как ученая, могу утверждать: это полный нонсенс. Ну не может ребенок потолстеть, любуясь толстым пупсом.

– Не может. Но зато это может быть связано с какой-то личной обидой, с каким-то несуразным отчаянием или подспудными желаниями. Вы только вспомните подробно все свои переживания и стрессы именно в выбранном нами возрасте.

– Нет, – уже стала сердиться Лилия. – Не надо травить мне душу и заниматься ерундой! У меня тогда ни стрессов не было, ни отчаяния, а детские обиды у ребенка забываются на следующий день. Так что…