Порой очень многое в мире является просто следствием стечения обстоятельств. И в стечении этом огромную роль играют нелепые случайности. Все эти случайности могут быть настолько абсурдными и нереальными, что не поддаются никакой логике. Но в любом случае они приносят одним людям неожиданную гибель, а другим неожиданное спасение. А в итоге получается, что в заведомо выигрышном положении кто-то терпит сокрушительное поражение, а кто-то, реализуя все шансы, данные ему судьбой, не просто остается в живых, а еще и становится победителем.
Одна из первых случайностей того памятного вечера, четвертого июля, если уж начинать с самых импозантных фигур, заключалась в том, что министр образования империи подвернул ногу. Причем произошел сей неприятный казус перед самым выездом из поместья в восточном пригороде столицы: министр отправлялся на торжественную инаугурацию вручения дипломов выпускникам высшей академии международных отношений. Академии самой престижной и значимой в Оилтонской империи, где обучались только сливки общества: высшие послы, наследники самых могущественных корпораций, будущие министры или в крайнем случае их первые заместители. Поместье находилось сравнительно рядом с академическим городком, всего лишь в двадцати километрах дальше к востоку от Старого квартала, но суть от этого не менялась, хромающий или передвигающийся в инвалидной коляске министр не имел права своим видом испортить такое торжественное мероприятие.
Забили в набат. Подняли все ведомство, но даже первого заместителя министра, находящегося в отпуске, так быстро отправить в академию не смогли бы и с помощью волшебной палочки. Вопрос государственной важности переполошил и весь императорский дворец, где в то самое время разгневанный Павел Ремминг по каким-то пустякам отчитывал свое ближайшее окружение на «семейном» совете. Услышав о подвернутой ноге, император еще больше расстроился. Только и воскликнул в сердцах:
– Такое мероприятие срывается!
Пока он пытался придумать, на кого и за это свалить всю вину, маркиз Винселио Грок, друг семьи Реммингов, старый наставник и наиболее заслуженное лицо из окружения, неожиданно проворчал:
– Тоже мне, трагедия!.. И чем вот так нас взглядом буравить да поедом есть, пусть бы твое величество само на вручение дипломов отправилось. И собственное настроение поправится, и телу прогулка полезна, да и с будущими министрами наладить дружеские мосты никогда не помешает. Тем более что твой батюшка частенько в академию наведывался, не гнушался с нами поручкаться.
Император еще продолжал сомневаться:
– Твой интерес понятен! Соскучился по альма-матер?
– А что?! Мне собираться – только встать да усы подкрутить! – Маркиз и в самом деле в свои семьдесят пять лет выглядел бодрым, активным, нисколько не стариком и недаром хвастался своей отличной выправкой в редко надеваемом, но изрядно щегольском генеральском мундире.
Винселио Грока неожиданно поддержал и командир дивизиона Серджио Капочи. Хотя сделал это скорее по причине нежелания и дальше получать несправедливые нагоняи за чужие ошибки. А по сути, он готов был бы бегать сутками с тяжеленным автоматом в руках, лишь бы вообще не участвовать в подобных «семейных» советах.
– Дельное предложение! Да и оставшаяся половина дивизиона полноценный выезд совершит. Нечего им бездельничать.
– Полковник, – нахмурился Павел Ремминг. – А куда это ты остальных своих подчиненных отправил?
– Не я, а ваше императорское величество, разрешив одной четверти состава отправиться в отпуск именно в июле. Ну и последняя четвертинка по боевому штатному расписанию ведет охрану его высочества, принца Януша. Уже час, как отбыли.
– Ах да.
В тихом, нежданном отъезде из дворца официального наследника Оилтонской империи тоже оказалась замешана банальная случайность. Уже несколько лет в секретной лаборатории, в тридцати километрах на запад от столицы, выращивались какие-то диковинные растения, о сути и целях которых не знала и не ведала ни одна живая душа, кроме самого принца и парочки его сдвинутых на науке помощников. А сегодняшним утром какая-то глупая наладчица уборочных роботов почувствовала неприятный запах в одной из оранжерей и настроила программы на определенную дезинфекцию воздушного пространства. Роботы применили для промывки полов и боковых стен смесь гипохлорита, хлорида и гидроксида кальция, банально именуемого в простонародье хлоркой, в результате чего те самые растения скукожились, оказавшись при смерти. Когда помощник сквозь рыдания поведал о свалившейся на лабораторию беде, его высочество заметался, словно раненый зверь, еле дождался, пока ему обеспечат должное сопровождение воинов дивизиона и помчался на спасение своих не то лютиков, не то ромашек. Император уже давно махнул рукой на личную жизнь и на личные научные изыскания собственного сына, поэтому и не слишком придал значение вначале его отъезду. Сейчас полковник Капочи напомнил, куда и зачем отправил четверть вверенных ему элитных воинов.
– Но с другой стороны, зачем нам такая орава офицеров, с головой увешанная оружием? – уже почти согласился с выездом Павел Ремминг. – Только под ногами мешаться будут.
