Сезон зловещих грёз - [48]

– Это ужасно, – сказала она печально. – Бедные люди.

– Вы видели что-нибудь подобное в своих видениях? – спросила я. Она покачала головой. – Вы мне поможете?

Нахмурившись, она опустила глаза на землю.

– Я бы хотела помочь. Но у меня нет такого контроля над своими видениями. Один раз я вызвала видение самостоятельно, но магия сама выбирает, что мне показать. Мне очень жаль.

Эвра выглядела так, как будто то, что она не может помочь, и правда причиняло ей боль.

– Может быть, мы могли бы попробовать? – мягко спросила я. Недалеко от того места, где мы стояли, была скамейка, защищенная изящным навесом из кизила.

– Возможно, если мы присядем… Я смогу помочь. Вы бы согласились? От этого ведь не будет никакого вреда?

Она посмотрела на скамейку.

– Прямо сейчас?

– Нас никто не потревожит.

Мое сердце подскочило к горлу. Что я делаю? Она только что сказала, что не может контролировать свои видения. Что, если она увидит правду обо мне? Мы хотели одного и того же, но это не значит, что она никому не расскажет о том, что я сделала. Она не верна мне… еще нет. Я едва могла дышать, и все же я продолжала тянуть ее вперед.

Потому что беженцы Тайна были важнее. Чтобы дать им шанс, я готова была рискнуть своей жизнью.

Глава двадцать вторая Эвра

Когда мы оказались под сенью кизильника, я опустила голову на руки, пытаясь разобраться в клубке раскалывающих голову мыслей и чувств. Когда ко мне пришла леди Аннализа, я только-только начала читать дневник Ясновидящего. И до сих пор я не знала наверняка, мертв ли принц. Но мне не давали покоя написанные рукой Ясновидящего слова:

«Мои сны теперь не более чем кошмары. Бодрствую я или сплю, это не имеет значения. Я всегда вижу их лица. Будущее, прошлое… Эти призраки преследуют меня день за днем, и все же они никогда, никогда не могут сказать ничего полезного».

Когда она спросила меня о моих видениях, я не знала, что ответить. Надо ли мне было рассказать ей о принце, раз я до сих пор не знаю, жив ли он, и так отчаянно ищу этому подтверждение? Из-за его отречения весь ее мир перевернулся с ног на голову. Очевидно, он и правда отрекся, ведь как я могу поверить ему без каких-либо доказательств, какой-либо уверенности?

А она хотела, чтобы я вызвала еще одно видение. Я знаю, что это возможно – я уже доказала это тогда, с Хаганом и Тамсин. Я бы хотела, чтобы они и сейчас были здесь, со мной. Они смогли бы придать мне мужества и успокоить.

Но я не знала, как сфокусировать свою магию так, как того хотела леди Аннализа. Что, если я увижу что-то совершенно другое? Что, если я не смогу помочь этим бедным людям из Винтерленда?

– Я не знаю, получится ли, – сказала я, глядя на свои руки.

– Но если получится, вы спасете много жизней.

Аннализа села рядом со мной и посмотрела на растущий напротив розовый куст. Он был полон больших, тяжелых, бархатисто-красных цветов. Глубоко пряча свои шипы, они свисали над блестящей зеленой листвой.

– Когда вы в прошлый раз вызывали видение, оно было как-то связано с вашими мыслями? – спросила она.

Это интересный вопрос, который я не додумалась задать сама себе. Я мысленно вернулась в ту ночь у костра, когда рядом со мной были Хаган и Тэм. Думала ли я о чем-то особенном? Я думала о предыдущих видениях и о том, какими пугающими они были – об облезающем лице короля и о волке. Но также и об отце. Мне так хотелось, чтобы он был рядом, чтобы направил меня.

А потом я услышала его голос. То, что могло быть его голосом.

– Я думала об отце, и, кажется, он появился в моем видении, – тихо сказала я.

Я не хотела объяснять, что я имею в виду. Это слишком горькое воспоминание.

Сидящая рядом леди Аннализа заерзала и сцепила руки на коленях своего лавандового платья.

– Это хорошо. Так что, если вы сосредоточитесь на Винтерленде, на беженцах, все может получиться.

Я наклонилась вперед, наблюдая, как легкий ветерок треплет кроваво-красные розы. Я сделала глубокий вдох и попыталась расслабить напряженные плечи, которые поднялись уже почти до ушей. В этом наполненном искусственным теплом саду мое тело чувствовало себя странно. Я должна была дрожать. Я должна была пойти внутрь и съежиться в кресле у ревущего огня. Интересно, где Хаган и Тэм? Ждут меня в своих комнатах, гадают и беспокоятся о том, куда я пошла?

Нет, стоп.

Я должна была думать о Винтерленде. О людях, рискующих жизнью ради свободы.

Аннализа сказала, что там были семьи. Дети. Что король приказал убить их всех.

Во мне разгорелся гнев, такой же жгучий, как ревущее пламя. Я должна была попытаться. Магия ясновидения помогла мне защитить себя, Хагана и Тэм. Кому она будет верна – королю Тайна или его народу? Может ли магия вообще быть предана кому-то? Я вдруг поняла, как часто ловлю себя на том, что думаю о магии ясновидения как о живом существе, и это меня обеспокоило.

Я так пристально смотрела на розы, что у меня перед глазами начало все расплываться. Я продолжала думать о том, что слышала о Винтерленде – обширные снежные поля, острые горные вершины. Я думала о людях, пытающихся там спастись, и о подстерегающей их опасности. Есть ли там кто-нибудь из Виндхейвена, из соседних с нами деревень? Достаточно ли у них еды? Как они переживают беспощадный холод, пронизывающий ветер?