Сезон зловещих грёз - [100]

Словно прочитав мои мысли, принц Кендрик приблизился ко мне. Он дрожал – мой плащ мог лишь прикрыть его обнаженную кожу. Я видела волка во всем: в его золотистых глазах, в том, как он горбился, так как не привык к своему человеческому телу. Он встретился со мной взглядом, и меня захлестнули воспоминания о наших разговорах, о наших переплетенных пальцах.

– Ваше Величество, – сказала я.

Из глубины его горла раздался странный звук, почти рычание.

– Ты знаешь, что я не заслуживаю такой чести.

– Ты действительно заслуживаешь возвращения своей прежней жизни. Я рада, что теперь она у тебя есть.

Он посмотрел вниз на бледные, покрытые каплями крови щеки Аннализы.

– Я не уверен, что это то, что она заслужила.

Я не знала, имеет ли он в виду, что смерть – это слишком суровое наказание, или что она отделалась слишком легко.

Я и сама не знала.

Но когда я посмотрела на Аннализу, меня охватило странное чувство. Заряд, пробуждение. Мою кожу начало покалывать, дыхание перехватило. Я упала на колени.

– В чем дело, Эвра? – спросил Хаган. – Еще одно видение?

Я не могла ответить. Я поняла, что могу кое-что сделать, но хотела ли я этого? Что-то внутри меня, жужжание в кончиках пальцев и пульсация электричества по венам, хотело. Оно чувствовало свою силу.

Когда я обхватила руками горло Аннализы, то, наконец, поняла, какой подарок она мне оставила.

Я почувствовала вкус любви ее матери, вкус ее собственного сожаления, вкус самой себя, жаждущей жить.

– Принц Кендрик, – сказала я дрожащим голосом. – Я не думаю, что Аннализа получила достойную расплату за свои преступления.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

Но я не могла говорить. Я не могла сказать ему, могла только показать. Магия ясновидения начала бороться со мной. Она раскалывала мой череп, разрывала меня на части. Я не могла дышать, но мне это было и не нужно. Теперь у меня была новая сила, подаренная сила, она наполняла меня и давала отпор.

«Тебе меня не остановить. Так будет лучше для Тайна».

Кендрик сказал, что его дед был хорошим королем из-за своей уверенности. Что его приверженность самому себе была важнее, чем его идеи. Его идеалы.

Ни в моем разуме, ни в моем сердце не было места для чего-то меньшего.

Я знала, что это правильный поступок.

Магия ясновидения была с этим не согласна. Она бросала мне видение за видением. Замок рушился у моих ног, земля тряслась, скелет короля кричал мне в лицо.

– Тайн больше не твой! – кричала я в ответ.

Появился последний Ясновидящий с горящими глазами.

– Ты не видишь.

Но я знала.

Должно быть, Тайн – это нечто большее, чем просто родословная.

Точно так же, как я – нечто большее, чем сосуд. Я отказывалась быть проводником в одиночку. Это мое тело, мой разум, моя душа. Мама сказала, что я достаточно сильна. Я всей душой верила, что она была права.

Я прожила всю свою жизнь без магии. И отказывалась верить, что теперь ее стало чересчур много.

Я представила себе магию ясновидения как топор – инструмент, которым нужно овладеть. Он полезен, опасен, но он всегда находится во власти того, кто им владеет. На его рукояти – моя рука, только я могу направить его в нужном направлении. Я удерживала этот образ в своем сознании и игнорировала взрывы и крики в моей голове. Я игнорировала страшные предупреждения и грозовое небо.

Я – не топор. Это я властвую. Надо мной не властно ничто.

В конце концов ветер стих и боль ослабла. Я заняла в своей голове достаточно места, чтобы подумать. Теперь я могла сосредоточиться на этой другой, более новой силе. Той, что текла от меня к Аннализе.

Той, что вернет ее к жизни.

Глава сорок девятая Аннализа

Я медленно проснулась с ощущением мамы в сердце. Я спала и видела, как нашла ее и как мы воссоединились. Я ощущала безграничный, убаюкивающий покой до тех пор, пока не открыла глаза.

Я узнала грубые деревянные балки над моей головой и лица, смотрящие на меня сверху вниз.

Принц. Генерал. Ясновидящая. Служанка.

– Вот видите, – сказал Кендрик. – Она просто упала в обморок при виде меня. Я не хотел так ее шокировать.

– Я уверена, что ей не потребуется много времени, чтобы прийти в себя, – добавила Эвра. Ее лицо посерело, тело дрожало. Что с ней не так?

Что со мной не так?

Я не помнила, чтобы падала в обморок. Я чувствовала себя так, словно умерла.

Я действительно умерла.

– Что ты сделала?

Я пыталась закричать на Эвру, но мой голос был слабым шепотом. У меня болело горло. Боже, как больно.

Стрела.

Я должна была быть мертва. Я была мертва. Я была с мамой. Мое сердце снова разбилось вдребезги. Я была с мамой.

– Ваше Величество, вы испытали шок, – сказала Эвра. – Мы поговорим, когда вы отдохнете.

– Нет, – сказала я, слова царапали мое горящее горло. – Мы поговорим сейчас. Генерал Дрисколл, оставьте нас. Отошлите своих людей прочь. И ты тоже, Сибилла, дорогуша.

Я говорила так, словно все еще была королевой, а они слушались меня, словно это и правда было так. Принц, настоящий правитель, стоял прямо рядом со мной. И все же даже сейчас генерал Дрисколл сделала то, что я сказала. Ее лицо исчезло из моего поля зрения, и я услышала стук удаляющихся шагов. Сибилла задержалась еще на мгновение. Она утратила то невинное, трепетное отношение, которое навязала ей моя магия, и я не понимала, что пришло ему на замену. Ненависть? Подозрение? Вместе с ранеными и целителями она покинула комнату, и мне стало интересно, что я скажу ей при следующей встрече. Возможно, что очень сожалею.