Сезон охоты - [5]

Шеридан с Люси не понимали, зачем им тоже нужно уехать. Мэрибет расписала им прелести ночевки в мотеле, но так ни в чем и не убедила.

В дверях Джо оглянулся. Шеридан пристально смотрела на него.

— Что такое, родная?

— Все в порядке, пап.

— Помнишь, кто завтра приезжает? — спросила Мэрибет.

Он с самого утра об этом не вспоминал.

— Твоя мать.

— Вот именно, — кивнула Мэрибет. — К ее приезду мы должны будем вернуться. Надеюсь, ты тоже постараешься не задерживаться.

Джо мрачно кивнул.

Пока мама собирала в спальне чемодан, Шеридан делала то, что ей строго-настрого запретили делать: стояла и смотрела в окно гостиной.

Мужчина, которого папа называл шерифом Барнумом, стоял во дворе у поленницы, рядом с другим мужчиной в полицейской форме. Шериф, повернувшись к поленнице спиной, что-то говорил, показывая в сторону гор. Затем он направился к дому, остановился прямо напротив окна, у которого стояла Шеридан, и сообщил своему напарнику, сколько дотуда шагов. Шеридан не очень понравился шериф Барнум. У него были какие-то водянистые глаза.

Когда шериф снова отошел к поленнице, Шеридан подумала вдруг: вот странно, что все так случилось. Почему то, о чем она думала прошлой ночью и что мама называла «болезненным воображением», произошло на самом деле? А вдруг у нее такое сильное воображение, что она может делать так, чтобы фантазии становились правдой? Да нет, вряд ли. Иначе бы она придумала что-нибудь поприятнее. Например, собственную домашнюю зверушку.

Шеридан носила очки. Как же противно быть единственной очкастой девочкой во всем классе! Она никогда не забудет, как смущалась в первый день, когда пошла в эту школу. Злые девчонки, ее одноклассницы, тут же сообщили ей, что она живет в Ведьминой стране — так они называли окрестности городка. К тому же она была дочкой нового егеря, а егерь в городке, где почти у каждого папа — охотник, фигура серьезная. Значит, папа Шеридан может сажать других пап в тюрьму. Поэтому и получилось, что учеба началась уже две недели назад, а подружек у Шеридан так и не появилось.

Единственными друзьями Шеридан были животные, ее любимые зверушки, но они все пропали. Больше всего она переживала, когда исчезла ее кошка Джасмина. Она умоляла родителей разрешить ей завести еще кого-нибудь, но они сказали, подожди, сначала подрасти немного. Однажды она подслушала, как папа рассказывал маме про койотов, и догадалась, что Джасмину съели, как съели перед этим щенка Шеридан. Она мечтала о зверушке, о которой бы не знали ни мама с папой, ни девчонки из школы, ни койоты. Чтобы это была только ее зверушка. Шеридан бы ее любила, а зверушка бы любила Шеридан — одинокую девочку, которая все время переезжает с места на место и даже не успевает завести себе друзей, у которой есть младшая сестра-болтушка, а скоро появится и маленький братик, и родители будут любить только его, заботиться только о нем…

И тут в поленнице что-то мелькнуло, что-то темное проскользнуло по нижнему ряду дров и исчезло.

Шериф и второй, помоложе, продолжали разговаривать и, похоже, ничего не заметили. Что же это было? Суслик — он меньше. Сурки так быстро не бегают. Такого зверя она еще никогда не видела, а двор и всех его обитателей знала как свои пять пальцев. Знала даже, где гнездо полевых мышей, и видела розовых новорожденных мышат, еще слепых. Но этот зверек был длинный и тонкий, стремительный как молния.

Услышав за спиной мамин голос, Шеридан от неожиданности чуть не подпрыгнула. Она тут же обернулась, но мама строго смотрела на нее, а не на поленницу за окном. Не говоря ни слова, мама взяла ее за руку и повела во двор, к машине.

Когда они выехали на шоссе, Шеридан обернулась и стала смотреть на их дом, который становился все меньше и меньше, пока не стал размером со спичечный коробок.

А за этим крохотным домиком, думала Шеридан, стоит поленница. И в поленнице живет то, что подарило Шеридан ее воображение.

Часть вторая

Ведя машину в сторону клуба «Игл-Маунтин», Джо думал о безнадежно испорченном утре. Каждое воскресенье, где бы Пикетты ни жили — в Багсе на юге Вайоминга, в Садлстринге, где Джо служил под началом Верна Даннегана, в Буффало, где Джо впервые самостоятельно работал егерем, — они проводили по одному и тому же распорядку. За девять лет семейство сменило шесть домов в пяти разных городах. Все домишки были маленькими и убогими. В Садлстринг Пикетты вернулись, когда Верн внезапно вышел в отставку и Джо получил должность, о которой мечтал, причем именно в том месте, которое им с Мэрибет нравилось больше всего.

Дом их находился неподалеку от небольшого каньона, во дворе имелись гараж, амбар и загон для лошадей. И Мэрибет, и Джо — оба в один голос говорили, что, когда там жили только Верн с женой, дом казался гораздо больше. Оба они помнили, как сидели в тени деревьев и попивали коктейли, Верн жарил на решетке мясо, а его симпатичная жена Джорджия готовила салат. Будущее казалось таким радужным. Но тогда у них самих еще не было двоих детей и лабрадора, теперь же в домике с тремя спальнями стало тесно. С рождением малыша совсем негде будет повернуться.

Следующее воскресное утро, когда у него будет возможность приготовить завтрак своим дочкам, случится не раньше чем через три месяца. В четверг в округе Твелв-Слип начинается охотничий сезон. Джо будет с утра до ночи патрулировать в горах.