Сезон Маршей - [107]

В сумерках Майкл и Делярош отправились на прогулку. Первый, некогда звезда беговых дорожек, перевязал ногу второму широким бинтом. Картер от прогулки отказался и остался дома, чувствуя себя третьим лишним, случайным свидетелем ссоры любовников. Не желая присутствовать при выяснении отношений, он все же вышел на веранду, чтобы понаблюдать за ними со стороны — не движимый любопытством вуайерист, а контролер, присматривающий за агентом и старым другом.

Они шли по дорожке к причалу, причем, Делярош слегка прихрамывал. Уже стемнело, и Картер с трудом отличал одного от другого — эти двое были примерно одного роста и сложения. Он вдруг понял, что во многих отношениях они представляют собой две половинки целого. Многие черты, явно выраженные в одном, присутствовали в другом в подавленном состоянии. Если бы судьба, рулетка времени и места, не распределила их так, как распределила, они вполне могли бы поменяться ролями, и тогда Жан-Поль Делярош был бы благородным разведчиком, а Майкл Осборн наемным убийцей.

Примерно через час — Картер поймал себя на том, что позабыл засечь время разговора — мужчины повернули к дому.

У машины они остановились и посмотрели друг на друга через капот. Картер не знал, кто из них кто. Один что-то говорил и, похоже, требовал или доказывал, тогда как другой лениво ковырял землю носком ботинка. Когда разговор закончился, тот, что ковырял землю, протянул над капотом руку, но другой предложенного рукопожатия не принял.

Делярош опустил руку, сел в машину и, выехав за ворота, исчез в спустившейся на Шор-роуд темноте. Майкл Осборн медленно побрел к дому.

Глава сорок четвертая

АПРЕЛЬ

Вашингтон — Вена — Южный остров, Новая Зеландия

Посла Дугласа Кэннона выписали из госпиталя университета Джорджа Вашингтона необычайно жарким утром второй недели апреля. Ночью прошел дождь, но уже утром лужи быстро испарялись под лучами немилосердного солнца. На площадке собралось лишь несколько репортеров и фотографов — известно, что столичные масс-медия поражены коллективным синдромом дефицита внимания, и кому интересно смотреть на покидающего больницу старика? Тем не менее Дуглас, как говорится, попал в новости, громко, так что его услышали за стенами госпиталя, заявив, что выйдет сам и не позволит, чтобы его выкатывали на обязательной в таких случаях каталке. «Мне же в спину стреляли, черт бы вас побрал, а не в ноги», ворчал старик. Эта его ремарка и попала в вечерний выпуск новостей к удовольствию самого посла.

Первые две недели после выписки Дуглас провел в доме на Н-стрит в Джорджтауне, после чего вернулся в дорогой его сердцу Кэннон-Пойнт. Проезжающий по Шор-роуд автомобиль встречала небольшая группка доброжелательно настроенных обитателей городка. В Кэннон-Пойнте Дуглас провел остаток весны. Во время прогулок — будь то вдоль берега или по тропинкам заповедника — его постоянно сопровождала охрана. К июню, набравшись сил, посол отважился совершить морскую прогулку на «Афине». Он, правда, позволил зятю встать к штурвалу, но при этом постоянно командовал и критиковал все его действия в столь бесцеремонной манере, что в конце концов Майкл не выдержал и пригрозил выбросить крикуна за борт.

Друзья настаивали, чтобы Дуглас подал в отставку, и даже президент Бекуит склонялся к тому, что так было бы лучше. Но в конце июня Кэннон вернулся в Лондон и вновь занял кабинет на Гросвенор-сквер. В День независимости, 4 июля, он выступил в парламенте, а потом отправился в Белфаст, где его встретили как героя.

Как раз в день визита британские и американские спецслужбы обнародовали результаты совместного следствия по делу о покушении в Вашингтоне. В отчете говорилось, что за спиной двух террористов, мужчины и женщины, стояла Бригада Освобождения Ольстера. Отмечалось, что женщина, Ребекка Уэллс, имела отношение и к покушению в Хартли-Холле. Что же касается мужчины, то его личность установить не удалось, но имеющиеся улики позволяли сделать вывод, что сообщником Ребекки Уэллс был нанятый ее группой профессиональный убийца международного калибра.

Несмотря на предпринятые меры, арестовать террористов так и не удалось.

Через несколько часов после визита Дугласа Кэннона в Северную Ирландию на рынке у перекрестка Уайтрок-роуд и Фоллз-роуд была взорвана мощная бомба. Пять человек погибло, еще шестнадцать получили ранения. Ответственность за взрыв взяла на себя Бригада Освобождения Ольстера. В ту же ночь придерживающаяся крайних взглядов республиканская группировка, называющая себя Ячейкой Ирландского Освобождения, провела ответную акцию, взорвав в центре Портадауна груженый взрывчаткой автомобиль. Группировка пообещала продолжать атаки до тех пор, пока соглашения Страстной пятницы не будут похоронены.

На протяжении многих недель по коридорам Лэнгли бродили слухи о перетряске на Седьмом этаже. Моника уходит, уверенно заявляли одни. Моника вечна, столь же уверенно отвечали другие. Моника лишилась расположения президента. Монику вот-вот назначат государственным секретарем. Наибольшей популярностью среди клеветников пользовался слушок о том, что Моника перенесла серьезное нервное потрясение. Что у нее расстройство психики. Бред и галлюцинации. Что в приступе ярости она даже попыталась расколотить в щепки драгоценную мебель красного дерева.