Сезон любви на Дельфиньем озере - [85]

— Предположим, у нас есть утюг, — объяснял он нам правила. — Он предназначен для того, чтобы гладить. Но для чего еще можно его использовать?

— Для того, чтобы колоть орехи, — тут же нашелся кто-то.

— Для того, чтобы бить им по голове, — вставил, сопя, Саша-толстый; раз игра называлась интеллектуальной, то он просто обязан был показать, что у него тоже есть серые клеточки.

— Чтобы использовать в качестве отвеса, — произнес кто-то из девочек.

Дальше версии типа «для того, чтобы жарить цыпленка табака», «чтобы отбивать мясо» или «использовать в качестве лекала» следовали одна за другой. Когда все самые очевидные варианты были исчерпаны, Славик предложил использовать утюг в качестве источника железа, а Ляля — как электрод. Она, обычно молчаливая и в большом обществе как-то тушевавшаяся, сегодня была оживлена и много говорила, что меня удивило.

— Правила усекли? — спросил Вадик. — Выигрывает тот, кто придумает как можно больше способов употребления предмета. Итак, начнем? Для чего может служить ЭТО? — И он высоко поднял руку с бутылкой «Абрау-Дюрсо», казалось, материализовавшейся из воздуха.

— Для того, чтобы освящать бассейны, — еле-еле успела вставить я свое слово, и вовремя: игра понравилась, и предложения, самые необычные, следовали одно за другим. Среди этого пиршества духа я почувствовала себя просто бездарью: ничего более оригинального, чем раскатывать бутылкой тесто либо использовать ее в качестве орудия защиты или нападения, я придумать не могла. В конце концов игроков осталось трое: Вадик, Славик и, как ни странно, Ляля. Меня не удивляло то, насколько изощренные и чуть ли не поэтические версии рождались в головах Славика и Вадика — я всегда, сама не отличаясь выдающимися мыслительными способностями, преклонялась перед умными мужиками. Но Ляля?

— Использовать в качестве музыкального инструмента! — Ляля прямо подпрыгивала на своей коряге, глаза ее блестели.

— Было! Было! — в один голос завопили Вадик и Ника, болевшая за своего Славика.

— Было в качестве ударного инструмента, а я имею в виду другое: шампанское выливается из бутылки с музыкальным звуком — ля-ля-ля! Как вода из шланга, когда наполняется бассейн!

Я сидела рядом с Викторией и почувствовала, как она вздрогнула. И пока Вадик наглядно демонстрировал, какие звуки раздаются, когда пенистая жидкость наполняет бокалы (то бишь кружки) и под общий хохот все признали победительницей Лялю, я наклонилась к подруге и шепотом спросила:

— Что случилось?

— Ничего… Просто кое о чем вспомнила. Но это сейчас пока не важно. — И она тряхнула своими непросохшими волосами, как будто хотела отбросить в сторону какие-то мысли. Но тем не менее до конца вечера она была задумчивой, как будто ее что-то мучило. Впрочем, мучить ее мог и Дима — своим блистательным отсутствием. Он появился у костра, когда народ уже расходился, — и Вика тут же расцвела в темноте, на ее открывшихся в улыбке зубах играли отблески пламени.

16. ПОДВОДНАЯ ЛОВУШКА

Уже накануне вечером, в день освящения бассейнов, зеркальная до того поверхность воды покрылась заметной рябью, так что о работе не могло быть и речи. Ночью на море поднялось волнение, и с утра шум волн был слышен даже от пятихаток. Выйдя на пляж, я увидела, что вода стала совсем мутной, вот-вот разыграется настоящий шторм, и об экспериментах придется забыть надолго, может быть, до следующего сезона.

Но когда я подошла к коридору, то забыла обо всем. Ася как сумасшедшая металась по нему туда-сюда, от берега до каракатицы и обратно, изредка скрываясь под водой, но только в строго определенном месте; присмотревшись повнимательнее, я увидела, что там виднеется что-то темное.

Впрочем, не я одна заметила неладное. Ванда тоже была на море, и пока Витюша спускал на воду «мыльницу», она металась по берегу почище Аси. Сзади подошел Алекс и сжал мне локоть — его глаза оказались самыми зоркими, и он первый из нас понял, что это за смутный силуэт темнеет под водой.

Это был Горбун, Асин кавалер. Каким-то образом, пытаясь добраться до предмета своей страсти, он умудрился застрять в капроновой сетке — и погиб. Утонул, как ни странно это звучит применительно к дельфину.

Любовь! Да, именно любовь погнала Горбуна в сети, в ловушку, которая оказалась для него смертельной. Мне почему-то пришли на память Ромео и Джульетта… Наверное, у меня все-таки очень тривиальное мышление — ничего оригинальнее на ум не приходило.

Пока бездыханное тело Ромео извлекали из воды, обычно молчаливая Джульетта-Ася растерянно щелкала и трещала в каракатице, куда ее заманили на это время. Ася на этот раз не упрямилась, и я с облегчением закрыла за ней дверцу. Правда, аппетита она лишилась начисто — как ни старалась я соблазнить ее рыбкой, она продолжала быстро плавать по акватории и ко мне не приближалась.

Да, это утро выдалось на удивление мрачным. Даже солнце не то чтобы скрылось за тучами — нет, оно светило, но светило сквозь плотную дымку, и впечатление было такое, как будто всю природу сковало нечто угрюмо-сонное. Скорее всего воздух был просто насыщен электричеством, и назревала гроза — такое весьма прозаическое объяснение можно было дать этой давящей атмосфере, которая подействовала на всех нас.