Sex, drugs and rock’n’roll - [3]

— Но поделиться можем, — продолжил качок. — После Слюни будешь.

И ухмыльнулся в третий раз:

— Если после Слюни что-нибудь останется.

И эта ухмылка Тиму не понравилась. Совсем. Он не нуждался в объяснении, кто из этих трёх — Слюна.

— Зато постоит в очереди совершенно бесплатно, — тот, которого Тим определил как второго, вновь облапал девушку, запустив ей руку в вырез платья.

Тим повернулся и, слыша глумливый рогот у себя за спиной, пошёл к барной стойке.

В глаза Хозяину и по — прежнему рядом с ним стоявшей Хозяйке он не смотрел. Ткнул пальцем в направлении самого на вид увесистого сосуда из разнокалиберного, с броско разноцветными наклейками, ряда на забарной стойке:

— На мой счет.

И, взяв поданную Хозяином бутылку, неторопливо двинулся обратно.

Тима поразило, как быстро — собственно, тут же, с первым его шагом обратно, вспыхнули пониманием глаза девушки. В то время как лапавший ее бессмысленно смотрел на его приближение и дернулся лишь тогда, когда Тим резко вскинул руку с бутылкой. Но предупредить качка, сидевшего к приближающемуся Тиму спиной, не успел — бутылка вдребезги разлетелась, врезавшись в бритую голову. Качок обмяк, с глухим стуком упёршись лбом в столешницу.

И тут Тим промахнулся.

План был такой: вырубить второго ударом в кадык — и остаться один на один со Слюной. Тот был Тиму по силам и проблемы не составлял.

Но Тим не дотянулся — махнул по воздуху. Второй успел, отбросив стул, вскочить, увернувшись от удара. И теперь стоял перед Тимом.

Краем глаза Тим увидел, что Слюна застыл с открытым ртом — не соперник — и сконцентрировался на стоявшем перед ним братке.

Тот был крупнее Тима и драться умел, было видно сразу. Правильно оценив ситуацию, не стал бить, а навалился всей своей массой, чтобы смять противника и вцепиться ему в горло. Тим почувствовал тяжёло-цепкую хватку его пальцев на своей шее и увидел во взгляде братка ту сумасшедшинку, которая не оставляла сомнений — живым Тиму из этих рук не вырваться.

Если бы не кое — какие страницы из прошлого, о которых сам Тим не любил вспоминать.

Воровской ближний бой. Были обстоятельства, заставившие Тима освоить его. Собственно, поэтому он и выжил.

И поэтому выжил сейчас.

«Локоть» — так называется этот приём, когда локтем бьют в солнечное сплетение, а костяшками согнутых пальцев — в висок.

Тут же удушающая хватка на шее ослабла. Тим отбросил в сторону сомлевшего братка и огляделся.

Слюни не было. Шкафоподобный качок, похоже, постепенно приходил в себя. Самое время рвать когти.

— Ты со мной?

Девушка кивнула и зачем-то перегнулась через стол к тому месту, где сидел пропавший Слюна.

— Быстро, быстро! — поторопил её Тим. — Давай!

И тут его осенило. Никому и в голову не придёт, что он после такого остался в баре. А раз никто об этом не подумает, надо именно так и поступить.

— Свободные комнаты есть? — шёпотом, чтобы никто, кроме стоявшей рядом Хозяйки, не услышал, спросил он Хозяина, принимая от него свой кейс.

Хозяйка отреагировала быстрее: Тим ощутил, что в его ладонь, лежащую на барной стойке, сунут ключ.

Не оборачиваясь, но слыша, что девушка бежит за ним, Тим бросился в коридор, ведущий к задней двери. И, одновременно, к лестнице на второй этаж — к номерам. На ступеньках он разобрал по цифре, оттиснутой на ключе, какую именно дверь из выходящих к слепой коридор ему следует открыть.

Всё было нормально. Как хозяйка дала ему ключ, никто не должен был заметить. Со стороны всё выглядело так, что они, побежав к заднему выходу, постарались убраться как можно дальше от места драки. Что, понятно, от беглецов и ожидалось. Вот пусть подальше беглецов и ищут.

А что будут искать, Тим не сомневался. Не проходят безнаказанно такие вещи.

Был досадный момент — Тима в баре «На млечном пути» хорошо знали. Слишком многие. Не все из этих многих к нему хорошо относились. Так что, информацию — кто был и куда делся — собрать не представит труда. И рано или поздно его найдут.

Но это будет потом.

Тим вдруг осознал, что он влип более чем серьёзно — и не хочет об этом думать: настолько влекла его звёздная глубина этих глаз.

Кстати, почему звёздная? А чёрт его знает…

Тим не хотел об этом думать. Он не хотел думать ни о чём кроме…

— Как тебя зовут-то хоть?

— Эол.

У Тима аж дыхание спёрло — таким мелодичным был её голос. Таким же мелодичным, как и её имя.

— А тебя?

Она мгновенно освоилась в комнате, и пока Тим запирал дверь, прислушивался — не идёт ли кто-нибудь за ними, — осторожно, чтобы не сильно светиться в окне, осматривал окрестности, прикидывая возможные пути отхода, Эол непринуждённо расположилась на широкой кровати, занимавшей всю середину комнаты, и когда Тим оглянулся на неё, закинула ногу на ногу и провела ладонью по покрывалу, словно разглаживая ей одной видимую складку.

И то ли от этого движения, то ли от её небрежно отдёрнутого платья над коленями…

— Тимофей.

Всё остальное вокруг перестало существовать.

— Можно просто Тим.

Звёздная бездна её глаз.

— Ти-и-м, — протянула она, словно зазвучала струна арфы.

С шелестом, как снимается через голову платье. Вкрадчиво, как перебирают пальцы густые волосы на его груди, спускаясь к рельефным бугоркам накачанного пресса.