Северные сказки - [7]

Любуется ею Злодис и говорит:

— Не годится тебе, Марья, с такой красотой быть служанкой у Лиходея, весь век горе мыкать. Оставайся здесь, будь моей женой, царицей моего царства!

Хлопнул он в ладоши, и очутились они в большой кладовой, где в золотых ларцах лежали драгоценные украшения, кружевные уборы, наряды один другого богаче и краше.

— Выбирай! — говорит ей Злодис. Девица даже не взглянула на них. Еще раз хлопнул Злодис в ладоши. Оказались они в другой кладовой, где сто казначеев считали золотые монеты.

— Всё твоё будет! — говорит Злодис.

— Не нужно мне чужого золота, — отвечает Марья.

Топнул Злодис ногой, и очутились они в саду у волшебного озера.

— Погляди-ка сюда! — говорит он ей. Взгляну девица в воду и видит дворец царя Лиходея. Одна за другой подъезжают ко дворцу золочёные кареты. Выходят разнаряженные невесты. А на крыльце Иван их встречает…

Залюбовалась царевичем девица — о Злодисе и думать забыла.

А он говорит:

— Видишь, Иван жениться собрался, забыл о тебе. И ты о нём забудь! Ведь я для тебя все, что захочешь сделаю. Скажи только, чем мне тебя порадовать?

— Я хочу на Ивана взглянуть, счастьем его полюбоваться! — молвила девица.

— Ах ты, глупая девчонка! — закричал Злодис. — Зря я тебе красоту вернул, все мои богатства показывал.

Однако будь по-твоему. Я сдержу слово. Но за это ты снова станешь старой горбуньей.

И вмиг Марья превратилась в дряхлую горбатую старуху. А сам Злодис — в чёрного ворона.

Не успела Марья глазом моргнуть — очутилась она у дворца царя Лиходея.

Веселье там шло невиданное. Иван-царевич приглашал на танец то одну невесту, то другую.

Царь Лиходей отозвал сына в сторону и говорит ему:

— Пора, Иван, тебе сделать свой выбор. Ну которая же из невест тебе приглянулась? Опустил царевич голову и говорит:

— Ни одна, отец. Не торопи меня. Позволь мне по саду погулять, с мыслями собраться.

Идёт Иван по знакомой дорожке. Сколько раз ходил он по ней с Марьей! В саду каждый куст её руками посажен, её заботами выращен.

Остановился царевич у куста красных роз и сказал:

— Пусть же здесь перестанет биться моё сердце! Пусть оно не принадлежит никому другому!

Вынул царевич из-за пояса свой кинжал, занёс руку, чтобы с жизнью покончить, но в это время у ограды послышался топот стражи и крики. Подошёл Иван поближе и видит, что стражники гонят прочь маленькую горбатую старушку, а она смотрит на него в упор и что-то шепчет.

— Оставьте её! — приказал царевич. — И пропустите сюда, раз она этого хочет!

Стражники подхватили старушку и поставили её перед царевичем. Следом прилетел и сел на ограду большой чёрный ворон.

Поглядел Иван на рваное платье старушки и говорит ей:

— Не богато, видно, ты живёшь, бабушка, позволь немного помочь тебе.

И протянул ей кошелёк, полный золотых монет.

Но старушка не приняла подарка.

Удивился царевич и ещё ласковее спрашивает её:

— Зачем ты сюда пришла, бабушка? Не бойся, скажи мне!

— Иван! — только и смогла вымолвить Марья.

— Марья! Моя Марья! Это твой голос! — воскликнул царевич.

— К-р-р-ах! — каркнул чёрный ворон и упал мёртвым.

В тот же миг старуха обернулась прежней красавицей.

Взял её царевич за руку и повёл прочь, подальше от дворца. Вскоре они добрались до другого царства, где их знать не знали, узнать не могли.

Нанялись они на работу садовниками, зажили мирно и счастливо. А когда стала у них подрастать синеглазая, златокудрая дочка Анюта, — вырастили они для неё сине-золотой цветок и назвали его Анютины глазки.

Правда, многие этот цветок зовут еще по-другому: Иван-да-Марья. Ну, кому как нравится.

ИВАНОК И ВОЛОНГА

Было это при царе Горохе. Прозвали его так потому, что горох он очень любил. Да и был царь Горох не как все цари: сам пахал, сам сеял, сам урожай убирал. И воеводы его были ему под стать: тоже в крестьянских делах от царя не отставали.

Тогда-то в одной маленькой деревеньке жила вдова Матрёна с тремя сынками-малолетками. Старшему Иванку уже десять годков набежало, а двум близнецам десять-то на двоих поделить бы пришлось.

Вот и нужно было вдове работать с утра до ночи. Когда она спала, когда ела — никто не видал. Всё в хлопотах, всё в заботах.

В ту пору и напал на страну злобный царь Лиходей. Деревеньку, где жила Матрёна, тоже мимо не обошёл. Стал людям головы рубить, детей в речке топить.

Вбежала в избу Матрёна, детей на печь посадила, тряпьём закидала. Уронила на порог три горючие слезы, прошептала:

— Слёзы мои материнские, не пускайте беду в дом. Будьте моим сыночкам вместо родной матери…

Тут подбежали лиходеевы слуги: Матрёну к царю потащили. А другие слуги ну в избу рваться, да не тут-то было! Встали у них на пути слёзы материнские, словно каменная стена. Бьются об неё вороги, а пройти сквозь не могут. Хотели огнем сжечь, огонь не берёт.

Плюнули от злости лиходеевы разбойники да и прочь побежали — войско догонять.

Лежат, дрожат на холодной печке братья-малолетки. Близнецы плачут да приговаривают:

— Нет у нас больше родной матушки…

— Пропадём мы с голоду да холоду…

Только Иванок не плачет. Говорит братьям:

— Слезами горю не поможешь! Теперь самим думать надо!..

Стали братья думать. Но ничего придумать не могли. Один из близнецов шепчет: