Северная война и шведское нашествие на Россию - [30]

С каждым месяцем пребывания шведского войска в Польше и с каждым новым успехом Карла "шведская партия" увеличивалась, и магнаты со своими феодальными отрядами и свитой из мелких окрестных шляхтичей начали кое-где открыто переходить на сторону неприятеля, вторгшегося в страну, а покидать союзника Польши, заявляя, что они намерены силой поддержать требование сейма об удалении русских из Литвы, куда они вступили по прямому зову польского короля. И все-таки среди польской знати, в руках которой находились и сейм и выделенный из сейма правящий сенат, царила большая растерянность, и чувство национального унижения охватывало многих, кто сначала перешел за графом Сапегой в шведский стан. Ведь это было польское поколение, которое еще помнило, как всего двадцать лет перед тем, в 1683 г., польский король, доблестный Ян Собесский, спас Вену от турецких полчищ, осадивших ее. Терпеть теперь такое надругательство, чтобы вторгшийся неприятель гнал с престола законно избранного польского короля только потому, что он защищает польскую землю, — очень многим магнатам и шляхтичам казалось невыносимым. Русские оказывали полякам всякую помощь.

Все эти колебания среди феодальной знати, правившей Польшей, приведшие к тому, что часть польских сил оказалась на стороне шведов, вредили борьбе населения против шведского вторжения и во многих местах подрывали сопротивление страны. Могла ли помочь Августу его прокламация, грозившая самыми страшными наказаниями не только изменникам, но и всем дворянам, которые не явятся на службу со своими вооруженными людьми, вассалами? Король Август торжественно обещал, что все не явившиеся на службу будут преданы "очень мучительной и позорной смерти: у них будут сначала отрублены руки и ноги, отрезаны носы и уши, а затем они будут посажены на кол, или колесованы, или разодраны лошадьми", которых погонят в разные стороны после того, как виновный будет привязан к ним веревками. Ничего из всех этих угроз не вышло, хотя Август и начал их осуществлять, практикуя, впрочем, больше на вассалах, чем на их господах. Польские войска выбыли из строя, не помогли и саксонцы, спешно вызванные в Польшу. Карл подошел к Варшаве, и столица сдалась. Это произошло 14 мая 1702 г. Петр принимал все меры, чтобы затруднить продвижение шведского короля. Но окружение короля (и позднейшие его панегиристы) полагало, что он в это время якобы шел "от триумфа к триумфу". Но все-таки одна легкая тень не сходила с лучезарного небосклона: пришли крайне неприятные известия из Ливонии. Русские, о которых после Нарвы и говорить будто бы уже не стоило, вдруг не только дерзнули напасть на шведов, но и осмелились разбить их наголову.

14

Громадный моральный эффект произвела первая после Нарвы серьезная военная встреча русских с шведами, происшедшая в самых последних числах декабря 1701 г. и 1 января 1702 г. и названная сражением под Эрестфером. (Шведы называют это селение Эрасфером, а немцы — Эллисфером.)

Вот как рассказано об этом событии в "Журнале Петра Великого".

Генерал Шереметев, стоявший в Пскове, узнал через шпионов, что в Дерпте и его окрестностях находится Шлиппенбах с отрядом в 7 тыс. человек кавалерии и пехоты. Шереметев решил атаковать шведов и пошел из Пскова к Дерпту во главе 8 тыс. человек, имея при себе артиллерию. Но до Дерпта он не дошел, потому что дальнейшая разведка сообщила, что Шлиппенбах стоит в 4 милях от Дерпта. Произошел сначала бой русского авангарда с передовым отрядом шведов. Бой был для русских успешным. Авангард, сделав свое дело, отошел. Это было только началом, событий. Получив от взятых в этом деле пленных нужные ему сведения, Шереметев быстро двинулся против главных сил Шлиппенбаха, стоявших у деревни Эрестфер (уже не в 4, а в 7 милях от Дерпта). 1 января 1702 г. произошел бой, который в первые часы был неудачен для русских. Войско только начало переживать реформу и было "яко новое войско — не практикованое", к тому же и "пушки не приспели". Возникло замешательство, «конфузия», и русские отступили. Но тут подошла опоздавшая артиллерия и сразу поправила дело: русская армия снова устроилась и в полном порядке атаковала неприятеля. Сражение, очень упорное с обеих сторон, длилось четыре часа. Русские сломили, наконец, шведское сопротивление и одержали полную победу. Шведы бежали, побросав артиллерию, и русская кавалерия гнала их несколько миль. Шведские потери одними лишь убитыми были равны 3 тыс. человек, русские потеряли убитыми втрое меньше — 1 тыс. человек.[52]

Шведские показания оттеняют, что Шереметев решил использовать элемент внезапности, зная, что шведы празднуют рождество, и для ускорения переправил свою армию по льду озера Пейпус на 2 тыс. санях, — и шведы были застигнуты врасплох: жена и дочери Шлиппенбаха лишь совсем случайно не были захвачены русскими. Как всегда, когда шведы говорят о своих неудачах, они преуменьшают численность своих войск и преувеличивают численность неприятеля. Они утверждают, что у Шлиппенбаха было будто бы меньше 2 тыс. человек, а у Шереметева 12 тыс. с сильной артиллерией, да еще вблизи находился резерв в 8 тыс. человек, прикрывавший обоз. Затем будто бы поражение шведов было вызвано еще и тем, что шведская кавалерия состояла из неопытных рекрутов, "полки абосский и карельский были охвачены паническим ужасом" и, бросившись бежать, сбили и (расстроили пехоту. Шведы стараются также представить дело так, что русские потери были больше шведских. Все эти смягчения и оговорки не мешают им, впрочем, признать всю серьезность этой тяжкой неудачи.