Северная война и шведское нашествие на Россию - [29]
В Центральном государственном историческом архиве Ленинграда сохранился интересный документ, который по своему происхождению связывается, хотя он и не подписан, с полковником И. М. Шуваловым, бывшим впоследствии комендантом города Выборга. Текст документа говорит о военных действиях русской армии, начиная от 2 июля 1702 г. и кончая 22 июля 1703 г. Это чрезвычайно лаконичный дневник переходов и боевых встреч с шведами за означенный год времени. Ничто не может дать такого представления о почти безраздельном господстве русских войск на громадной территории Эстляндии, Ингерманландии и части Ливонии, как этот бесхитростный скупой дневник.
Экспедиция 1702 г. выходит 2 июля из Пскова, а 9 сентября возвращается на зиму в Псков и за это время прогоняет шведов то там, то сям, побивая их многое число и беря обоз на одной мызе, на другой день — на другой. Иногда несколько задерживаются. Например, 14 августа "подошли пехотой под Алест и стали шанцоваться", а за 25 августа уже записано: "Алест взяли". Но чаще даже и «шанповаться» не приходится. В кампанию 1703 г. из Пскова вышли 27 апреля. Шли походом беспрепятственно и к 8 мая пришли под Ямбург. А 9 мая начали делать шанцы. В 12-й день стали метать бомбы и в 14-й день мая "приняли город и шведов отпустили".
23 мая пошли под Копорье, где шведов сидело 140 человек. Взяли там же 8 пушек, 13 бочек пороху, 500 ручных ядер и 1000 пушечных ядер. 19 июня пришла к Ямбургу шведская пехота и конница, и того же числа фельдмаршал, прибывший к Ямбургу (4 июня), их разбил. 8 июля фельдмаршал — уже в Шлиссельбурге, а 14-го — идет к берегу моря.[51]
Благоприятным для России обстоятельством следует признать прежде всего то, что первые четырнадцать лет ее борьбы с Швецией протекали при связавшей руки всем державам Запада войне за испанское наследство. Франция, всегдашняя союзница Швеции, вела очень трудную борьбу против австрийских Габсбургов и Англии. Австрия была, невзирая на все желание, не в состоянии и думать навязывать себе на шею войну с Россией, пока не был решен вопрос о том, в чьих руках окажется Испания. Наконец, для Англии все отдалявшийся с каждым годом в неопределенную даль и очень проблематический конечный исход войны должен был решить капитальный для британского кабинета вопрос о соотношении сил и на Ламанше и в Средиземном море. А пока этот исход еще не был ясен (т. е. до Утрехтского мира 1713 г.), приходилось воздержаться от более активной политики на Балтике, куда британский кабинет с самого начала войны не желал допускать Россию.
Но это не значило, конечно, что Англия могла вообще отказаться от выбора определенной позиции перед лицом русско-шведского столкновения. Слишком серьезные интересы связывали англичан с Северной войной. Англии пришлось много лавировать, хитрить и изловчаться в течение Северной войны в своих сношениях как с Швецией, так и с Россией. Но следует тут же отметить, что ее позиция в продолжение всей войны в основном всегда была недоброжелательной относительно России. Это относится и к первому девятилетию Северной войны, начавшемуся Нарвой и окончившемуся Полтавой, которым мы тут занимаемся.
Еще до возникновения русско-шведской войны Англия уже успела заключить соглашение с Швецией, нужное ей для комбинаций, касавшихся последних приготовлений к выступлению против испанских планов Людовика XIV. И это соглашение в той или иной мере оставалось в силе в течение ближайших лет войны. Это был по своим прямым последствиям очень вредящий России дипломатический шаг Англии, первый по времени в истории Северной войны. Первый, но не последний. Собственно в неизменно враждебной политике Англии относительно России во весь рассматриваемый период не было колебаний по существу, а просто наблюдалось временами стремление в той или иной мере замаскировать свои цели, один раз больше, другой раз меньше. Англичанам приходилось считаться с необходимостью, пока возможно, симулировать «дружелюбие», готовность к благожелательному дипломатическому посредничеству и т. п., потому что они высоко расценивали выгодность торговли с Россией и очень страшились голландской конкуренции в портах завоевываемой русскими Балтики и в Архангельске, но при этом старательно избегали оказать Петру какую-либо в самом деле реальную услугу. Так обстояло дело после первой Нарвы, когда их посредничество было желательно. Так было и в 1707 г., когда, получая от Петра подарки за свое мнимое содействие заключению мира с Швецией, лорд Мальборо всячески старался ускорить уход Карла XII из Саксонии и нападение на русские границы. Прямые угрозы Англии и ее открытые приготовления к войне с Россией и попытки в 1718–1721 гг. всеми мерами помешать заключению мира России с Швецией уже выходят за хронологические рамки исследования.
