Севастопольские записки - [4]
И, странное дело, — ни наши, ни фашисты не ведут огня.
Лейтенант объясняет:
— Готовимся к атаке. Как только наша артиллерия откроет огонь, пойдем в наступление.
Шофер разворачивает машину. Видимо, с той стороны нас заметили. Вдруг застрочил пулемет. Быстро возвращаемся назад, к кукурузному полю. Навстречу нам выскакивает «пикап». На подножке стоит Петров, держась рукой за дверцу с опущенным стеклом. Машу рукой — остановитесь. «Пикап» останавливается. Выскакиваю из машины.
— А, это вы? В чем дело?
Докладываю. Он угрюмо смотрит на меня и на вражескую цепь солдат. Стрельба оттуда становится интенсивнее.
— Ну и дела, — говорит он. — По нашим сведениям, вражеских войск здесь не должно быть.
Мы отъезжаем дальше, в кукурузное поле.
Петров спрашивает:
— Вы куда?
— Ищу штаб полка. Он где-то здесь в кукурузе.
— Поехали. Там разберемся.
Нам встретилась группа кавалеристов. Петров останавливает их и дает приказание разведать, что делается там, на переднем крае, откуда мы только что уехали. Кавалеристы двинулись вперед, а Петров, обращаясь ко мне, говорит:
— Вот и встретились второй раз. Давайте перекусим и закончим разговор.
Ординарец, пожилой солдат с орденом Красного Знамени на груди, тут же, на «пикапе», быстро организовал «стол».
— Иван Ефимович! Готово!
Фамильярное обращение к генералу меня удивило. Петров заметил это и сказал:
— Думаете, почему он так запросто?
Я пожал плечами.
— Пусть это вас не шокирует. Захар у меня со времен гражданской войны и борьбы с басмачами.
Помолчав, Иван Ефимович спросил:
— Ну как, есть желание возвратиться в конницу?
— Дайте подумать.
— Как только надумаете, скажите мне. Устроим перевод.
К нему начали подходить командиры полков. Поблагодарив Петрова за гостеприимство, я уехал.
На следующий день докладываю начальнику штаба Н. П. Васильеву и узнаю, что у нас будет новый командир дивизии. Кто он, никто не знает. Васильев приказал офицерам не расходиться, ждать нового комдива для знакомства с ним.
Каково же было мое удивление, когда в комнату вошел Петров.
А через несколько дней по его приказу я вступил в командование 287-м полком вместо раненого Султан-Галиева.
После отъезда Петрова подполковник Васильев собрал командиров полков и начальников штабов и приказал выехать в войска для организации боевой подготовки и проверки маскировки. Мне предложили собрать и подготовить все сведения о противнике, чтобы в любую минуту иметь данные на случай выхода к Перекопу. Заверив Васильева, что с этой работой вполне справится мой помощник, я попросил разрешения выехать в части.
— Согласен, — ответил Васильев, — завтра на рассвете выезжайте в бывший свой полк, проверьте боевую готовность, организуйте стрельбы.
На следующий день утром мы вместе с командиром полка подполковником Н. П. Захаровым провели боевую тревогу. Сбор прошел быстро. На разборе Захаров предупредил командиров батальонов о необходимости сегодня же после обеда начать боевые стрельбы. Но провести их не удалось. По телефону полку приказали быть готовым к маршу. Мы пытались уточнить у начальника оперативного отделения дивизии капитана Пустовита, что это за марш, какова его цель. Он коротко бросил:
— На перешейке — авария. Надо быстрее выступать. Приказ подписан.
— А какой конечный населенный пункт?
— Бой-казак-татарский, западнее Воронцовки.
Отыскиваем с Захаровым на карте Бой-казак-татарский, ориентируемся.
Связываюсь с Васильевым, прошу разрешения выехать вперед, чтобы к подходу дивизии иметь более точные данные о противнике. Он разрешает.
Отправляюсь в штаб 95-й дивизии, расположенной в Джурчи (Первомайское), где рассчитываю получить более достоверные и точные данные о положении на Перекопе, но доехать туда не удалось. Между Джурчи и Бой-казак-татарским я увидел нескольких командиров и наблюдателей на крыше мазанки.
Это оказалась оперативная группа штаба кавалерийской дивизии во главе с комдивом полковником В. В. Глаголевым, который наблюдал в бинокль за полем боя. Забираюсь к нему, представляюсь.
Впереди, примерно в километре, идет бой. Видно, как в сопровождении нескольких танков, укрываясь за ними и ведя автоматную стрельбу, движется немецкая пехота. Разрывы снарядов то тут, то там подымают фонтаны земли. Пыль и дым заволакивают степь. Наша артиллерия бьет по танкам. Вот загорелся один, потом второй. Вражеская пехота залегла.
В воздухе появляется фашистская авиация. Бомбит наш передний край. Показались и наши истребители. Завязался воздушный бой. Самолетов противника больше, они быстроходнее. Но наши летчики смело вступают в бой с фашистскими стервятниками, прикрывая спешенных кавалеристов. Гибнут сами, но и вражеские машины, то одна, то другая, объятые огнем и дымом, врезаются в землю.
Закончился авиационный налет, и снова немецкая пехота поднялась в атаку. Напряжение боя нарастает. Конники с трудом отбивают атаку за атакой.
— Видите, что происходит, — говорит Глаголев. — Сколько мы продержимся без помощи, сказать трудно. У меня просьба: быстрее езжайте к чапаевцам, к Коломийцу, доложите ему обо всем, что видели и что знаете, передайте мою просьбу — ускорить подход дивизии. Если здесь, на последнем рубеже, где еще можно обороняться, мы не отобьем противника, то дальше будет еще тяжелее. Меня особенно тревожит левый фланг — стоит немцам смять его, и перед ними откроется путь вдоль моря.
Сборник объединяет очерки о девяти героях — Н. И. Подвойском, Н. Г. Маркине, М А. Азизбекове, А. М. Коллонтай, А. С Бубнове. И. И. Лепсе, В. Г. Клочкове, А. И. Шахурине, А С. Щербакове. Видные деятели революции, гражданской и Великой Отечественной войн, они являются в немеркнущей памяти народа ярким примером самоотверженного служения партии, людям, Отчизне. [Адаптировано для AlReader].
Книга рассказывает о жизни и деятельности Н. И. Подвойского — активного участника трех российских революций, одного из организаторов Октябрьского вооруженного восстания. Н. И. Подвойский занимал высшие военные должности в период защиты завоеваний революции, стоял у истоков зарождения Красной гвардии и регулярной Красной Армии, являлся членом реввоенсоветов ряда фронтов в годы гражданской войны, руководил Всевобучем, был одним из инициаторов физкультурного движения в нашей стране.
Повесть ленинградского писателя Георгия Шубина представляет собой хронологически последовательное описание жизненного пути автора всемирно знаменитых «Похождений бравого солдата Швейка». В повести рассказывается о реальных исторических лицах, с которыми Гашеку приходилось сталкиваться. Биография Гашека очень интересна, богата переломными моментами, круто менявшими его жизненный путь.
В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.
Нигерия… Вы никогда не задумывались о том, сколько криминала на самом деле происходит в этом опасном государстве Западной Африки? Похищения, терроризм, убийства и пытки. Систематически боевики берут в заложники иностранных граждан с целью получения выкупа. Это – главный способ их заработка. С каждым годом людей пропадает все больше, а шансов спастись все меньше. Автор книги Сергей Медалин пробыл в плену 2 месяца. Как ему удалось остаться в живых и совершить побег, а главное, сохранить рассудок?В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.