Сети города. Люди. Технологии. Власти - [67]
Благодаря развитию цифровых технологий любой горожанин может стать генератором знаний и данных о городе, экспертом в оценке и осмыслении городской среды. Web 2.0 позволяет горожанам не просто потреблять, но и производить знание, участвовать в создании баз данных и других информационных ресурсов. На этой новой роли гражданина как эксперта и производителя знания основаны технологии краудсорсинга, которые активно используют многие общественные инициативы. Знание и экспертиза – важный ресурс в политическом действии[463]. В городском активизме одним из новых инструментов стала инвентаризация городского пространства, в результате которой генерируются как данные, так и представления о проблемных и «ценных» городских явлениях.
Инвентаризация, если составить собирательное определение на основании нескольких словарных статей, заключается в переучете и составлении описи имущества или объектов, находящихся на учете в какой-либо организации, с целью проверки их наличия, сохранности и соответствия заявленному описанию. Инвентарный лист фактически является списком ценностей, с которым сопоставляется материальная реальность. У городских активистов инвентаризацию проходят объекты городской среды – зеленые насаждения, исторические здания, пункты раздельного сбора мусора, – представляющие ценность для города или для определенной группы активных горожан.
Городской активизм – формат гражданского участия, в котором современные россияне сотрудничают со сравнительно большей готовностью и энтузиазмом, чем в политических действиях национального уровня (таких как участие в выборах или протестные действия по поводу федеральной повестки). Конкретные городские проблемы, которые горожане воспринимают как личное и «близкое к дому»[464], являются наиболее вероятным фактором гражданской мобилизации. Кроме того, в российских политических условиях формулировка движением своих задач как местных и конкретных позволяет отмежеваться от «политики»: сферы, которая не только вызывает тоску у обычных граждан, но и представляется опасной и бесперспективной.
Для городского активизма, как и для любого общественного движения, необходимо разделяемое участниками определение проблемы, общее видение идеального состояния среды и отклонений от него. Большой популярностью у городских общественных движений стали пользоваться ГИС, геоинформационные системы, с помощью которых активисты привязывают «проблемы» и «ценности» к городской карте (находящиеся под угрозой исторические памятники, велосипедные дорожки, ямы на дорогах и т. п.). Инвентаризации, таким образом, логичный инструмент, который может способствовать разработке четкого видения проблемы и ее документации; однако, как я постараюсь показать, не только это является результатом городских инвентаризаций, осуществляемых при помощи современных цифровых технологий и краудсорсинга. Инвентаризация также содержит идею контроля, проверки на соответствие заявляемого действительному, чем могут заниматься рядовые граждане. Основу для этой главы составил преимущественно петербургский материал: движения, инициативы, порталы в интернете и активистские действия, которые связаны с Санкт-Петербургом и его проблемами после 2012 года.
Я рассмотрю «инвентаризации» как принципиально новую практику, которая стала широко применяться именно благодаря развитию цифровых технологий и, таким образом, является одним из продуктов новой цифровой реальности, но при этом тесно связана с состоянием материальной городской среды. Кроме того, в практиках инвентаризации участвуют офлайн-сообщества, для которых сохраняет свою значимость коллективный эмоциональный менеджмент в общении лицом к лицу: появление принципиально новых инструментов активистской борьбы и изменение источников экспертного знания не изменило социальных механизмов, связывающих людей друг с другом и делающих мобилизацию ради общего дела возможной.
Исследователи разделились в оценке роли цифровых технологий и открытых данных в социальном прогрессе: с ролью цифровых технологий в гражданском участии и формировании/разрушении сообществ связаны как большие надежды, так и страхи.
Надежды связаны с тем, что развитие технологий гипотетически может расширить возможности гражданского участия, снабжая рядовых граждан инструментами для борьбы и выхода в публичное пространство с целью изменения общественного мнения о волнующих их проблемах[465]. У ряда исследователей, однако, возникают подозрения, что цифровые технологии размывают социальный капитал и разрушают сообщества, которые жизненно необходимы для эффективного коллективного действия[466]. Левые критики «цифрового мира» добавляют к этой дискуссии свой традиционный аргумент: технологии и доступ к ним находятся во власти тех же социально-экономических механизмов, которые порождают и воспроизводят социальное неравенство в офлайн-мире и служат элитам, а не обычным гражданам, усугубляя социальное исключение и поляризацию[467]. К исключению в цифровой среде теоретически приводят два фактора: неравный доступ к цифровым технологиям людей с разным достатком и демографическими характеристиками, а также тот факт, что, как и в офлайн-публичной сфере, некоторые группы обладают большей «силой голоса», могут говорить и быть услышанными. Есть также скептики (или реалисты), которые считают, что технологии могут только усилить и развить те процессы, которые и так имеют место в обществе, – то есть создать новое или разрушить что-либо социально обоснованное они не могут
Эта книга посвящена современному городу и вдохновлена им. Под общей обложкой собрана богатая мозаика исследовательских подходов и сюжетов, пытающихся ухватить изменчивость, множественность и неоднозначность городской жизни. Это разнообразие объединяет микроурбанизм – подход, предлагающий «близкий взгляд» на город: возможность разглядеть его через мелочи и детали. С их помощью раскрывается насыщенная повседневность города и привлекается внимание к его главным действующим лицам – обывателям, которые своими повседневными действиями, чувствами, настроением создают город, его значимые места и маршруты.
Пища всегда была нашей естественной и неизбежной потребностью, но отношение к ней менялось с изменением социальных условий. Красноречивым свидетельством этого является тот огромный интерес к разнообразным продуктам питания, к их природе и свойствам, который проявляет сегодня каждый из нас. Только, достигнув высокого уровня жизни и культуры, человек, свободный от проблемы — где и как добыть пищу, имеет возможность выбирать из огромного ассортимента высококачественных продуктов то, что отвечает его вкусу, что полезнее и нужнее ему, и не только выбирать, но и руководить своим питанием, строить его сообразно требованиям науки о питании и запросам собственного организма.
Курс по скорочтению рассчитан на четыре недели. Имея дело с чтением, наиболее важным является наслаждение им. Не важно, что вы читаете: техническую литературу, детские книжки, романы или статьи в журналах, наслаждение – самый важный компонент эффективного чтения. Расслабьтесь, позвольте интересу завладеть вами... .
В работе проанализированы малоисследованные в нашей литературе социально-культурные концепции выдающегося немецкого философа, получившие названия «радикализации критического самосознания индивида», «просвещенной общественности», «коммуникативной радициональности», а также «теоретиколингвистическая» и «психоаналитическая» модели. Автором показано, что основной смысл социокультурных концепций Ю. Хабермаса состоит не только в критико-рефлексивном, но и конструктивном отношении к социальной реальности, развивающем просветительские традиции незавершенного проекта модерна.
Пражская весна – процесс демократизации общественной и политической жизни в Чехословакии – был с энтузиазмом поддержан большинством населения Чехословацкой социалистической республики. 21 августа этот процесс был прерван вторжением в ЧССР войск пяти стран Варшавского договора – СССР, ГДР, Польши, Румынии и Венгрии. В советских средствах массовой информации вторжение преподносилось как акт «братской помощи» народам Чехословакии, единодушно одобряемый всем советским народом. Чешский журналист Йозеф Паздерка поставил своей целью выяснить, как в действительности воспринимались в СССР события августа 1968-го.
Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.
Книга стала итогом ряда междисциплинарных исследований, объединенных концепцией «собственной логики городов», которая предлагает альтернативу устоявшейся традиции рассматривать город преимущественно как зеркало социальных процессов. «Собственная логика городов» – это подход, демонстрирующий, как возможно сфокусироваться на своеобразии и гетерогенности отдельных городов, для того чтобы устанавливать специфические закономерности, связанные с отличиями одного города от другого, опираясь на собственную «логику» каждого из них.
Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.
Перед читателем одна из классических работ Д. Харви, авторитетнейшего англо-американского географа, одного из основоположников «радикальной географии», лауреата Премии Вотрена Люда (1995), которую считают Нобелевской премией по географии. Книга представляет собой редкий пример не просто экономического, но политэкономического исследования оснований и особенностей городского развития. И хотя автор опирается на анализ процессов, имевших место в США и Западной Европе в 1960–1970-х годах XX века, его наблюдения полувековой давности более чем актуальны для ситуации сегодняшней России.
Работа Марка Оже принадлежит к известной в социальной философии и антропологии традиции, посвященной поиску взаимосвязей между физическим, символическим и социальным пространствами. Автор пытается переосмыслить ее в контексте не просто вызовов XX века, но эпохи, которую он именует «гипермодерном». Гипермодерн для Оже характеризуется чрезмерной избыточностью времени и пространств и особыми коллизиями личности, переживающей серьезные трансформации. Поднимаемые автором вопросы не только остроактуальны, но и способны обнажить новые пласты смыслов – интуитивно знакомые, но давно не замечаемые, позволяющие лучше понять стремительно меняющийся мир гипермодерна.