Сеть. Как устроен и как работает Интернет - [46]
– У меня куча местных сетей (eyeballs). Все те, кто работает с контентом, пожалуйста, напишите мне.
Дэйв Макгаф, сетевой инженер из Amazon, делал все возможное, чтобы развеять предубеждения своих коллег насчет того, что соотношение входящего и исходящего трафика перекошено в пользу его компании:
– У нас большой объем исходящего трафика, но не такой большой, как многие думают, – убеждал он собравшихся.
Уилл Лоутон, представитель Facebook, выступал довольно агрессивно, что совершенно понятно: в конце концов, у Facebook всегда масса новостей. Типичное для Facebook соотношение исходящего и входящего трафика составляет 2:1, сказал Лоутон, заверив скептиков, что компания все равно будет принимать вполне достаточно входящего трафика (например, загружаемых фотографий) на каждый бит исходящего (просматриваемые фотографии). Месседж всех выступлений всех пиринг-координаторов был один и тот же: «Пирингуй со мной».
Что касается представителей точек обмена, то все они как бы говорили: «Пирингуй у меня, создай физическую связь в моем городе, сделай мое место своим». Конкуренция была весьма острой, особенно между самыми крупными точками. Выступления шли одно за другим, и собравшиеся внимательно слушали, как гиганты из Лондона, Амстердама и Франкфурта делятся с ними показателями роста за недавнее время, рассказывают о своей мощной инфраструктуре, не забывая упомянуть о важности своего места как в физическом, так и в логическом мире Интернета. Затем настала очередь маленьких точек, которым оставалось лишь напирать на сравнительное преимущество их реальной географии – способность решать «чикагскую проблему» для каждой конкретной сети. Как сказал Крис Фостер, представитель TORIX из Торонто, «если у вас есть оптоволоконные линии от Нью-Йорка до Чикаго через Торонто, то, возможно, вам следует подумать о дополнительных промежуточных пунктах». Это неплохая идея. Не факт, что это сделает вашу сеть более эффективной, но, по крайней мере, это путь к многоканальности, средство против фрагментации.
Но в большинстве случаев гравитационное притяжение крупнейших точек обмена брало верх над этим географическим многообразием. С сетевым эффектом не поспоришь; все больше сетей непропорционально сосредоточиваются во все меньшем количестве мест. В результате образуется впечатляющий разрыв между средними точками обмена трафиком и тяжеловесами. «Такие места, как AMS-IX и LINX, – рай для инженера по маршрутизации, – объясняет Коуи из Renesys. – Сотни организаций умоляют их: „Пожалуйста, посмотрите на наши маршруты, изучите нас!“» Настоящему участнику NANOG трудно перед этим устоять. Крупные точки обмена становятся еще больше, и, скорее всего, эта тенденция продолжится – они будут расти и дальше. Казалось, моя задача упрощается: карта Интернета вроде бы определилась. Мой маршрут также прояснялся: если я хочу увидеть те необыкновенные «железные ящики», то мне следует ехать во Франкфурт, Амстердам и Лондон. Но пока я еще не знал, сильно ли отличаются друг от друга эти центры и принимают ли они посетителей.
В тот вечер Equinix устроила вечеринку в одном из клубов Остина с огромной площадкой на крыше. На танцпол проецировалась большая буква «E», а девушка у входа раздавала гостям брелоки Equinix в форме гитары (в честь музыкальной репутации города[28]). Нельзя сказать, что организаторы проявили чудеса экстравагантности, но все же это была самая большая вечеринка в последний вечер конференции, а бесплатные напитки лились рекой, так что ни один нормальный человек ее бы не пропустил. Было понятно, зачем Equinix устраивает праздник: около сотни сетевых операторов общаются друг с другом и потягивают пиво, и каждый из них представляет какую-то сеть и, скорее всего, является клиентом Equinix. И более того, если два сетевых инженера познакомятся на вечеринке и договорятся о пиринге, то их решение будет закреплено «кросс-коннектом» в виде кабеля от одной клетки к другой, что для Equinix означает новый источник постоянного дохода. Брелоки при таком раскладе – сущая мелочь.
У меня была отдельная повестка дня. Я не мог похвастаться собственной сетью (кроме того пыльного клубка проводов за диваном), зато в моей голове уже сложился образ всех сетей – гигантская воображаемая карта, которую я методично заполнял. На пиринговой сессии презентацию AMS-IX вела молодая немка с копной рыжих волос. Ее босс – жовиальный полноватый голландец по имени Йоб Виттеман, немного похожий на босса мафии, тихо наблюдал за происходящим, расслабленно раскинувшись в кресле. С этим парнем я очень хотел поговорить. NANOG привлекает умных людей с четко определенной позицией, которую они не всегда изящно выражают. Презентации почти всегда сопровождаются дискуссией, и довольно громкие споры здесь не редкость. Но Виттеман производил впечатление человека, стоящего над схваткой. И вообще он не был похож на инженера.
– Я никогда в жизни не касался роутера! – кричит он, пытаясь пробиться сквозь грохот музыки, когда я спрашиваю его об этом на вечеринке. – Я умею включить компьютер, но не более того. Мне известно, для чего нужен роутер и как он работает, но не просите меня с ним разбираться. Для этого есть другие люди.
