Сеть. Как устроен и как работает Интернет - [2]

[1].

Я вдруг с ужасом осознал, что Интернет тоже имеет ограничения. Однако, что странно, это не какие-то абстрактные границы, а вполне физические. Мой Интернет, в буквальном смысле слова, вдруг распался на фрагменты. Теперь у него были отдельные области, отдельные места. Теперь он напоминал город даже сильнее, чем мне казалось раньше.

Беличьи проделки меня немало раздосадовали, зато внезапное появление перед моим взором физической текстуры Интернета захватывало дух. Я всегда очень остро ощущаю среду, которая меня окружает. Я обычно запоминаю места, в которых побывал, как музыкант запоминает мелодии или повар – вкусы. Дело не столько в любви к путешествиям, а скорее в том, что материальный мир постоянно и порой непреодолимо затягивает меня. У меня развитое «чувство пространства», как это иногда называют: мне нравится обращать внимание на ширину тротуаров в разных городах или на оттенки солнечного освещения на разных широтах. Мои воспоминания почти всегда привязаны к определенным местам. Логика повествования часто подводит меня к разговору об архитектуре, но меня интересуют не столько сами здания, сколько среда, которую они создают, – общий эффект воздействия конструкции, культуры и памяти; облик мира, который мы населяем.

Однако Интернет всегда казался неизбежным исключением, особым случаем. Сидя целый день перед монитором, а затем встав из-за стола и привычно бросив взгляд на другой, маленький, экран телефона, который всегда в кармане, я принимал как данность, что мир за этими экранами отличен от осязаемого мира вокруг меня – словно стекло этих экранов служит прочной границей между двумя измерениями. Войти в Сеть значило стать бестелесным, сократиться, редуцироваться до собственных глаз и кончиков пальцев. И с этим, казалось, ничего нельзя поделать. Существует виртуальный мир – и мир физический, киберпространство – и реальное пространство, и с мест они не сойдут.

Но та белка, словно в сказке, прогрызла дыру в прежде невидимое царство по другую сторону экрана, царство проводов, царство «между». Следы зубов на кабеле свидетельствовали, что Интернет существует и в реальном мире, что эти два пространства можно снова увидеть как одно целое. А что, если Интернет и вовсе находится не в эфирном нигде, а где-то? Одно-то я знал наверняка: провод на заднем дворе ведет к какому-то другому проводу, а тот еще к одному, и так далее – к целому миру проводов.

Интернет был вовсе не облаком; этот образ всего лишь иллюзия. И нельзя сказать, что он был в основном беспроводным. Но не мог же Интернет находиться повсюду? Но тогда где именно следует его искать? Если я пойду за проводом, куда он меня приведет? Как выглядит это место? Кого я там найду? И что этот кто-то там делает? В общем, я решил посетить Интернет.

Когда в 2006 году сенатор от штата Аляска Тед Стивенс назвал Интернет «системой труб», над ним не поиздевался только ленивый. Подобный взгляд на мир казался нелепым и безнадежно старомодным – ведь все мы к тому времени уже счастливо перепрыгнули прямиком в будущее. В качестве председателя сенатского комитета по торговле, науке и транспорту Стивенс курировал и телекоммуникационную отрасль. И вот он стоял за кафедрой в здании Харта[2] на Капитолийском холме и объяснял нам:

В Интернет невозможно просто что-то погрузить. Это вам не какой-нибудь огромный грузовик. Это система труб. И чтобы вы поняли, эти трубы могут переполниться, а если они переполнены, то когда вы посылаете ваше сообщение, оно станет в очередь и опоздает из-за того, что кто-то помещает в эту трубу огромные объемы материала… Огромные объемы материала!

Газета The New York Times негодовала по поводу невежественности сенатора. Комики изощрялись в своих развлекательных шоу, демонстрируя картинки с самосвалами и стальными трубами. Диджеи сводили забавные миксы из фрагментов речи Стивенса. Я даже рассказал о нем своей жене, и мы от души посмеялись.

Но вот прошла добрая половина из тех двух лет, что я отвел себе на путешествие в поисках физической инфраструктуры Интернета – начиная с того самого кабеля на моем заднем дворе. За это время я лично убедился, что Интернет – это множество самых разных вещей в самых разных местах. Но чем он определенно является практически всегда и повсюду – это именно системой труб. Одни трубы проложены по дну океана от Лондона к Нью-Йорку. Другие соединяют Google и Facebook. Целые здания наполнены этими трубами, и на сотни и тысячи миль вдоль шоссе и железных дорог тоже тянутся закопанные в землю трубы. Что бы вы ни делали в Сети, это делается по трубам. Внутри этих труб находится (как правило) стекловолокно. А по этим волокнам пролетает свет, в котором закодированы, чем дальше, тем больше и чаще, мы сами.

Полагаю, все это звучит немного странно и загадочно. В середине 1990-х, когда Интернет только набирал обороты, мы обычно представляли его себе как некое место на карте, своего рода населенный пункт. Но с тех пор подобные географические метафоры стали неактуальны. Мы уже не «заходим в киберпространство» (кроме разве что тех случаев, когда начинаем войну), все «знаки» на «информационной магистрали» давно демонтированы. Теперь мы представляем себе Интернет скорее как шелковистую сеть, любой узелок которой одинаково легко доступен из любого места. Наши онлайн-соединения мгновенны и достаточны – конечно, кроме тех случаев, когда все вдруг начинает идти не так, как надо. Да, какой-нибудь веб-сайт может «лежать» или Wi-Fi у нас дома может «глючить», но все же редко бывает, что нам не удается попасть из одной части Интернета в другую, – настолько редко, что кажется, будто Интернет вообще не имеет никаких частей.