Сестра моя – смерть - [41]

Валерий наконец все понял. Но информация эта требовала проверки, сложной и многоступенчатой. На это ушло два дня. Все подтвердилось. Теперь оставалось решить, как действовать дальше. Разумеется, действовать нужно было осторожно, но решительно и быстро, не расходуя силы на сомнения. Да и в чем сомневаться? Он все делает правильно. Да разве можно упускать такой шанс? Ни в коем случае нельзя! Ему судьба никогда не простит, и фортуна навсегда отвернется. А Алена? На нее у него теперь есть мощный рычаг давления. Не захочет добровольно – заставит силой. И потом, она ведь тоже внакладе не останется, прежде всего она и не останется. И еще… В голове застряла фраза: «Ну теперь-то они у меня попляшут!» Они – это Алена и этот сноб, ее папочка Юлиан. За эти полгода унижений и отчаяния они расплатятся, да он просто обязан заставить их плясать под свою дудку. Он, значит, подлец, а Алена – благородная, ну вот и посмотрим, посмотрим. Стерва она, а никакая не благородная, бросила его, топтала все эти полгода, а от денежек не отказывалась, брала, спокойно брала, он приносил, а она брала. Какое право после этого она имела так над ним издеваться? Но ничего, ничего, теперь все переменится.

Но это были злые мысли, очень быстро они улетучились бесследно. Теперь он думал только о том, как хорошо, как счастливо заживут они с Аленой. А Галину побоку, завтра же… нет, послезавтра… в самом ближайшем будущем он откажется от ее услуг. Ведь все это время, сколько Валерий себя ни убеждал, что Алену пора бросить, пора развестись с ней и начать новую жизнь, любить он ее не переставал ни на минуту. Да что там, не переставал любить! С каждым днем он любил ее все больше и больше. Он так ее любит, как никого и никогда не смог бы полюбить.

В конце концов Валерий убедил себя, что вступает в эту игру только и исключительно ради Алены, ради их – главным образом, ее – счастливого будущего. Разве мог он предположить, что игра эта в самом скором времени загонит его в эту чужую квартиру и подвергнет смертельной опасности его и Аленину жизни?

После того как Валерий окончательно для себя все прояснил, он решил встретиться с истинной дочкой Валерии, чтобы посмотреть на нее и понять, сможет ли она как-то помешать его планам.

* * *

«Случайно» познакомиться с Любой Икониной и пригласить в кафе на чашечку кофе оказалось проще простого. Если бы и все остальное прошло так же гладко!

Люба поразила его какой-то вызывающей убогостью. И что самое неприятное, она очень походила на свою родную мать, Валерию, только была она как бы умышленно изуродованным ее портретом, словно кто-то решил посмеяться и, используя компьютерную графику, исказил черты Валерии. Тот же овал лица, только у Валерии он был благородно утончен, а у Любы уродливо заострен. Глаза той же формы, того же цвета, но какие-то глупо-бессмысленные. Лоб, скулы – все то же, да не то. А в результате вместо красавицы Валерии получился вот этот уродец. Только на двадцать лет моложе. Впрочем, даже молодость не давала ей никакого шанса: убогая – она и есть убогая, в любом возрасте.

Валерий вдруг представил, что было бы, если бы не произошло обмена, если бы Люба Иконина осталась Аленой Озерской, дочерью Юлиана. Ведь тогда тайно жениться ему пришлось бы на ней. И вот эта убогая уродина ходит по его квартире, спит в его постели… Омерзительно! Да здравствует тот, кому пришла в голову гениальная идея обмена.

А вообще, то, что она такая убогая, ему на руку: справиться с такой не составит труда. Предложить денег и выслать куда подальше из города на пару месяцев, крупную по ее меркам сумму предложить. Десять штук баксами, например. Для нее это целое состояние, сможет осуществить все свои убогие мечты. Так и объяснить ей, что с ее… характером в такое дело лезть не стоит – затопчут, а тут наличные деньги и сразу – и ей хорошо, и все счастливы.

Хватит ли десяти? Может, не рисковать, предложить сразу пятнадцать? Или даже двадцать?

Ладно, начнем с десяти, а там как получится.

Что это она все руку к левому уху прикладывает и по волосам себя гладит? Думает, что это сексуально, заигрывает с ним? Надо бы и ему проявить к ней мужской интерес, комплимент сказать какой-нибудь или еще что. Любой комплимент будет звучать как насмешка, как издевательство: уродина, в чистом виде уродина!

Улыбнулась. Обезьяний оскал, а не улыбка! Но пора начинать разговор. Ладно, обойдется без комплимента – все равно ничего в голову не приходит. Деньги будут ей лучшим комплиментом. Начнем с десяти, учитывая повышенную ее убогость.

– Знаете, Люба, вы будете очень удивлены, когда узнаете, зачем я вас сюда пригласил, – начал Валерий.

Люба напряглась и стала выглядеть еще более отталкивающе.

Или все-таки не рисковать, предложить сразу пятнадцать?

– Дело в том, что я…

– Кто вы, я знаю, – перебила она его. – Вы – муж Алены.

Вот так сюрприз! Она, оказывается, знает. Но откуда? Даже если предположить, что аноним и ей написал письмо и посвятил в тайну, как о нем-то, о Валерии, она могла узнать, эта убогая? Ему и то выяснить определенные обстоятельства было совсем не просто. Неужели люди, которые стоят за всем этим, уже вышли на нее? Что же тогда делать? А если она уже и с Аленой встречалась?