Серпантин - [2]
слезинки. — Коля, да ты что! Да если кто узнает!… И вообще…
— Что 'вообще'? — не выдержал Колян, — ты что думаешь, я лясы здесь с тобой
точить пришёл?! Если засвербело между ног, так давай быстро задирай халат и
наклоняйся, нечего меня здесь лечить! А если нет, так я и посговорчивей тебя
найду!
Несколько секунд Аллочка только растерянно хлопала накрашенными ресницами, но
когда слова, сказанные Коляном, наконец, дошли до неё, она судорожно всхлипнула
и подскочила — Ты… Ты скотина, грязная скотина! — сквозь слёзы выкрикнула она и
выбежала за дверь.
Когда её каблучки затихли где-то в конце коридора, Колян опомнился.
— Чёрт, чего это я, удивлённо подумал он, перегнул малость.
Но где-то внутри забрезжило чувство облегчения. Перед глазами появилось до жути
сладкое воспоминание. Или видение? Видение черноволосой кошки с зелёными
глазами.
— Евгения Самохина, — вслух произнёс он, будто пробуя эти слова на вкус. -
Женечка…
Он видел её всего раза два или три в больничном парке. Но этого оказалось
достаточно, чтобы образ её накрепко закрепился в его порочной голове.
В первый раз он вроде и внимания на неё особого не обратил, — невысокая такая
брюнеточка, ничего в ней особенного. Но однажды он заметил, что она его
рассматривает. Глаза у неё были потрясающие — точь в точь как у кошки. Колян
подумал тогда ещё, что если девочке этой мордашку подкрасить косметикой, то от
неё глаз будет не оторвать. И ещё, конечно, этот взгляд, с которым она на Коляна
пялилась. Он сразу подумал, что эта куколка с голодухи по мужику может в койке
такое вытворить, что до гроба не забудется.
Колян расспрашивал о ней ребят и выяснил, что (аюшки!) лярвочка эта здесь уже
лет восемнадцать проживает. В общем, работы непочатый край нормальному мужику.
Тем более, что девочка, судя по слухам, спокойная, разве что немного со
странностями.
— Странности это хорошо, — мечтательно произнёс Колян. Заманчивая перспектива
необычного секса наполняла его тело истомой и жаром. Образ зеленоглазой кошки
вытеснил из его головы всё, — и дружков, поджидающих его в комнате отдыха, и
чувство страха, и даже недопитую, такую вожделенную водочку, наверняка с каждой
минутой уменьшающую своё количество.
— Ах, Женечка-Женечка, — умильно заворковал он, вертя перед глазами пластиковую
карту, — универсальный ключ от всех палат второго этажа, имеющийся у каждого
дежурного санитара. — Вот он, наш золотой ключик. Сейчас мы позабавим нашу
курочку.
Коляну хватило нескольких секунд, чтобы бегло окинуть взглядом пустой коридор и
прошмыгнуть к палате с цифрой '12'.
Он прижался к смотровому окошку на двери и заглянул в полумрак. Принудительное
освещение едва рассеивало темноту, но этого было достаточно, чтобы разглядеть
кровать в дальнем углу палаты (обычную, в отличие от привинченных коек в других
палатах) и увидеть смутные очертания лежащей на ней женщины.
Дрожащей от нетерпения рукой Колян вогнал карту в отверстие на двери, которая
тут же бесшумно открылась, и прошмыгнул внутрь. Ему было прекрасно известно, что
на компьютере в кабинете старшей сестры зажёгся сигнал о том, что дверь в эту
палату была открыта, но так же ему было известно, что увидеть этот сигнал там
совершенно некому. Люська Кривенко в этот момент квасила водку с санитарами и
наверняка утирала сопли расстроенной Аллочке. Хотя, кто знает, может ей и
вздумается вернуться в любой момент.
Риск был огромен. Колян понимал, что за свои развлечения с психичкой он может
запросто угодить за решётку, но какая-то непреодолимая сила тянула его в
двенадцатую палату, и он ничего не мог с собой поделать. Хотя бы на миг
ворваться в её тело, а там хоть трава не расти. Пять минут, убеждал он себя, за
пять минут ничего не случится, это точно.
Его трясло как в лихорадке. Внизу живота отбойным молотком запульсировала кровь,
когда он двинулся к кровати.
Бог ты мой, почти в панике думал он, а ведь я к ней ещё не притронулся, чего ж
меня так дёргает…
Пока он судорожно возился с ремнём от форменных брюк, ему удалось рассмотреть
женщину вблизи.
Она лежала навзничь, бессильно свесив руку с кровати и даже в полумраке было
заметно, как заострились черты её лица.
Но Коляна это мало интересовало. Спустив, наконец, штаны, он забрался на неё
верхом и начал осторожно задирать её шёлковую ночную рубашку.
Евгения встрепенулась и медленно открыла глаза.
Заметив это, Колян нерешительно замер и напрягся.
Лишь бы эта сучка не заорала, мелькнуло у него в голове. И ещё… ещё ему
показалось, что глаза её как-то странно блеснули в темноте.
К счастью, она не закричала. Только промурлыкала одуряющим голосом:
— Привет, тебя-то мне и не хватало…
И плавно закинула руки за голову.
Колян аж застонал. Его просто распирало от желания.
— Какая сладкая сучка, — задыхаясь, прошептал он. Наконец-то он отымеет
настоящую тёлку. И безо всяких сраных предисловий. Просто будет трахать эту
дырку, как и положено нормальному мужику.
Он резким движением содрал с неё рубашку и не смог удержать восхищённого
возгласа. Её обнажённое тело напоминало статую, он не нашёл иного сравнения.
Такие до безумия совершенные линии он видел только на картинках.
— Тебя слепили, чтобы трахать. — Глумливо пробормотал он. Не в силах больше
Я не знаю сколько времени прошло с того момента, как за нами захлопнулась крышка подвала. Часы с меня сняли еще когда нас только вытащили из автобуса, мобильный остался в куртке, которую забрал себе молодой бандит с лицом недоумка. Свет извне не проникал в наше новое обиталище, потому не ясно было наступили уже сумерки или все еще день. Великая роскошь — под потолком болталась жалкая грязная лампочка, которая разгоняла по мере сил затхлый подвальный мрак и давала нам с Рикой возможность видеть друг друга.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После развода родителей отец, известный в свое время актер, остался с двумя дочерьми Светой и Лолой, а мать — француженка, будучи беременной третьим ребенком — сыном, уходит со скандалом. Спустя годы, растратив деньги отец желает решить свои финансовые проблемы за счет наследства, оставленного покойной жене её богатыми родителями, через сына, которого за 15 лет ни разу не видел и не интересовался. Вот только найти Максима не просто, ходят слухи, что он остался жить в России с любовником покойной жены.
…Когда я влюбилась в первый раз, мне было лет двенадцать. Разумеется, в детстве я влюблялась в персонажей типа д'Артаньяна, но это были совсем уж эфемерные увлечения, поэтому их в расчет не беру. Сознательно я влюбилась именно в двенадцать лет…
Слишком просто броситься в пропасть. Труднее стоять на краю и протягивать друг другу руку.
Добрые люди спасли Лиззи от издевательств распутной мачехи, едва не сделавшей ее проституткой, и девушка встретила свою первую любовь, но потеряла ее. Старый друг пришел ей на помощь в трудную минуту, и в сердце Лиззи родилось новое чувство. Но сколько же разочарований ее ожидает, прежде чем Лиззи встретит достойного ее чистой души!..
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…