Серпантин - [11]

говорить.

Ева…

Чёрт, ну зачем всё это. Зачем он заговорил о ней, идиот! Её нет, и никогда не

было. Как не было и этого дурацкого имени, от которого мир переворачивается с

ног на голову! Пустой звук — и точка. Ева…

Нужно взять себя в руки. И вывести этих придурков из оцепенения. Даже Эльдар…

— Ты что, наведывался в психушку? — нарочито грубо спросил Алексей и выдавил из

себя ухмылку.

— На набережной, возле Пушкина, — спокойно ответил Герка. — Я ехал на обед и

увидел её из машины. Когда затормозил и выскочил, её уже не было.

— Значит, её выпустили? — тем же тоном продолжал Алексей, — ну что ж, тогда я

тебе не завидую. Судя по фотографиям, она просто в чудовище превратилась. Не дай

бог её живьём увидеть.

Теперь настала очередь усмехнуться Герке.

— По фотографиям, говоришь? — с этими словами он достал из нагрудного кармана

несколько снимков девять на тринадцать и бросил на стол. — Взгляните-ка

повнимательнее, ведь это не она. Не знаю даже, почему я тогда клюнул на эту

папашину уловку, разве что у меня у самого с головушкой были нелады. Наверное, я

тогда мог вообще чему угодно поверить. Эти картинки так испугали меня, что я ни

разу до сих пор их не доставал и не разглядывал как следует. Но сегодня я

решился-таки, специально домой за ними съездил, и с первого взгляда понял, что

меня провели. В этой девице нет ничего общего с Евой.

Алексей осторожно взял верхнюю фотографию. Он уже видел её, как и остальные три,

много лет назад. На снимке была толстая девушка с абсолютно дебильным лицом.

Жуткое фото, к такому действительно присматриваться сильно не будешь. Отец Герки

сказал, что это Ева, и они поверили. Хотя Алексей всё-таки сильно в этом

сомневался. Ева не могла стать такой. Но Герке он говорить об этом не решился.

Так было лучше, ведь Гек больше всех дергался, когда Еву забрали, по крайней

мере, смириться он не хотел. Пробрался даже как-то в Солтовскую психушку,

надеясь там её отыскать. А после фотографий он как-то сразу сник и успокоился.

Сказал, что Ева и правда больна, ей лучше быть в больнице.

— Как ты смог узнать её? — раздался голос Эдьки. Его слова заставили Алексея

оторваться от фотографии и посмотреть на него. Эльдар будто постарел лет на

десять…

— Она ничуть не изменилась, — просто ответил Герка.

— Хватит, ей тогда было двенадцать, — обрезал Алексей. — Она совсем не подросла

за восемнадцать лет?

— Да я бы узнал её даже через двести лет.

— Да вот, только с фотографиями у тебя прокольчик вышел.

— Я считал, что могу доверять отцу.

Их перепалка готовилась затянуться надолго, но Эльдар прервал их.

— Да заткнитесь вы, наконец!

Оба как по команде замерли и удивлённо уставились на Эдьку.

Он встал и принялся нервно расхаживать по кухне, благо, габариты её это

позволяли.

— Хватит цепляться друг к другу как маленькие, вы начинаете говорить не о том.

— А что… — начал было Герка, но Эльдар прервал его:

— Нужно обсудить более важные вещи, раз уж мы всё-таки заговорили об этом. И -

заметьте, впервые за столько лет мы вообще заговорили о ней. О Еве, я имею

ввиду. Разве одно это уже не кажется вам странным? И это при всём том, что

каждый из нас прекрасно всё помнит, как будто всё было вчера. Дело не в том, что

Ева якобы вышла из психушки, возможно, её давным-давно выпустили, нам никто не

обязан был об этом сообщать. Дело в том, что нам троим, давно следовало обсудить

всё, что связано с ней и с нами, и признать, наконец, что это было

не-нор-маль-но!

— Что ненормально? — недоумённо спросил Герка.

— Да всё! Наши с ней отношения. Каждого из нас в отдельности и нас троих! Ты

помнишь, сколько нам тогда было лет?

— Какая разница…

— Да вы что, идиоты?! — закричал Эльдар. — Или вы всё забыли, а?

— Эльдар! — не выдержал Алексей, он не хотел слышать, что тот скажет дальше

— Что, тебе так не хочется вспоминать?

— Прекрати!

— Или, может, ты забыл? И тебе надо напомнить?!

— Прекрати!! — рявкнул Алексей.

— Ты спал с ней? В двенадцать лет ты спал с ней?

Алексей бросил на него уничтожающий взгляд и сжал зубы.

— А ты, Гера? — не унимался Эльдар, — и мы все знали друг о друге, верно?

Чёртова дружба, замешанная… черт знает на чём!

— Зачем ты об этом, — осуждающе протянул Герка, — да и какая теперь разница…

— Разница в том, что мы всё ещё помним об этом. И ещё… всё это было и есть

НЕНОРМАЛЬНО! — Эльдар обвёл всех безумным взглядом. — Почему, чёрт возьми, когда

ты назвал её имя, у меня будто оборвалось всё внутри!

— А вот мне лично наплевать, — равнодушно заметил Алексей.

— Ха-ха-ха, — сказал Герка.

— Ха-ха-ха, — цинично повторил Эльдар. — Алёшка всегда у нас был бойцом. Он

сопротивлялся до последнего. Я даже сейчас не могу понять, как ей удалось

соблазнить тебя, яростного приверженца пионерских идеалов.

— А я не могу понять, что она в тебе нашла, — парировал Алексей, — ведь ты же

был очкариком.

В ответ Эльдар и Герка рассмеялись. Одна дурацкая детская шутка Алёшки — и буря

миновала. Они впервые смогли говорить о Еве и шутить при этом. Какая-то стена,

барьер, который держал их вместе и в то же время разделял, исчезла. Впервые за

все эти годы они поняли, что могут просто общаться как добрые старые друзья. О

чём угодно. Даже о НЕЙ.