Серебряный меридиан - [65]
Виола знала.
— И за детей ей будет спокойнее, — продолжал Уилл. — Она все боится, что я их не тому учу. Из Стратфорда многие уезжают. И возвращаются, если улыбнется удача. Поверь, другого случая может не быть. Так что решайся.
Они проговорили всю ночь и заметили это, только когда над шоттерской дорогой забрезжило зарево.
— За себя не бойся, — продолжал Уилл.
— Я и не боюсь. Да и тебе не придется волноваться. Уж если выпало становиться на крыло, то и оперение надо менять на более надежное.
— Ты о чем?
— Быть может, наше сходство, наконец, послужит нам подмогой, — сказала она, скорее отвечая самой себе. — Я возьму твою одежду и стану твоим братом. Возможно, это мне и было суждено?!
Отправиться в путь предстояло на рассвете 28 июля. Накануне они собирались в дорогу. Их поклажа была невелика. Одежда, нехитрая утварь и все необходимое разместилось в дорожных сумках. Только книги и бумаги пришлось упаковать отдельно.
Для этого пригодилась старая школьная сумка Уилла и еще одна того же покроя.
Собираясь, Виола будто освобождалась от невидимых пут. Она с удовольствием оставляла дома всю женскую одежду — опостылевшие юбки, мешавшие дышать корсеты, платки и чепцы.
Она, наконец, надела рубашку брата, кожаные удобные в дороге штаны и дублет без рукавов, с широким поясом и коротким стоячим воротником. Ныряя в рубашку, она на мгновение замерла, уткнувшись носом в чистую ткань, пропитанную ароматом сушеных трав и отзвуком его, Уилла, запаха. Словно на ней было множество ран, а эта рубашка, точно целебный пластырь, закрывала и излечивала все. Эта одежда давала ей уверенность в себе. Сапоги, кинжал на поясе, кепи с коротким козырьком и стриженым перышком на булавке — этот образ был мечтой ее жизни. Она коротко обрезала волосы. Теперь они кудрявились на затылке, а шею холодил ветерок. Она повернулась к Уиллу, постучавшему в дверь.
— Взгляни!
Он одобрительно кивнул.
— Кто скажет, что все это не для тебя, тот слеп и ничего не понимает, — он подошел ближе и поправил ремень с кинжалом, закрепленный у нее на поясе. — Как мы решим назвать тебя?
— Себастиан.
— Почему?
— Редкое имя.
Раньше при одной только мысли о себе, как о брате Уилла, ей начинало казаться, что все возможно, что нет никаких преград, что за плечами взметнулись крылья. Теперь в этой чудодейственной маске, в своем новом обличье, которое она не раз в воображении примеряла на себя, Виола действительно вздохнула свободно. Мир открывался им, и не было сомнений, что предстоящая дорога, по мере продвижения, развернется перед ней полотном ее новой жизни.
Она с удовольствием осмотрела Уилла. Ладный, стройный, в дорожной одежде цвета густого портера, с ножнами у пояса, он был похож на стрелу или стрижа, готового к полету, и ничем не напоминал продавца перчаточной лавки. Он смотрелся изысканно. Он был «Слуга Ее Величества королевы».
— Ты ничего не забыла? — оглядев их сумки и свертки, переспросил он.
Виола держала в руках книгу.
— Матушкин подарок, — сказала она. — Овидий.
Это были «Метаморфозы» — любимая их книга и любимая книга Ричарда, которую им ко дню рождения подарила Мэри. Она приметила, что слово «Метаморфозы» не сходило у них с языка. В своем дневнике Виола записала:
««Метаморфозы», видимо, так воздействовали на нас, что с каждым произошли удивительные преображения. Овидий поведал, нам, что ради любви и любимого можно сделать все, даже стать кем угодно…»
— Еще кое-что я хочу забрать — наши письма.
Он сел в кресло и наблюдал, как она искала что-то в своем сундуке, а потом в плоских ящиках конторки.
— Да что такое?
Она осмотрела в комнате все.
— Что ты ищешь?
— Да письма.
— Письма Дика?
— Да.
— И только?
Вопрос насторожил ее.
— Потерянные… «Усилия любви»?[87] — произнес он.
Она распрямилась, продолжая стоять на коленях у сундука.
— Господи, Уилл! Они у тебя?..
— Ты простишь меня? Я нашел их вчера в детской.
Виола ответила, растерянно глядя перед собой.
— Как они там оказались?
— Похоже, Сью стащила их, подглядев, как ты их прячешь.
Он опустился рядом с Виолой.
— Ты все прочитал? — спросила она.
— Да. Прости меня. И прости, что я не знал этого прежде. Я бы мог догадаться.
— Мог?
— Нет. Нет. Ты… — настоящий актер, — сказал он и шепотом добавил, — и поэт.
— Я не то и не другое. Я просто… Это… развлечение.
Когда она обернулась, он понял, что не ошибся. Молча склонился к ее руке и прижался к ней губами. Он не смог найти нужных слов, до того были мелки все слова, что он знал.
— «Усилия любви» не бывают напрасными. Я знаю. Я это знаю, — и добавил. — Чтобы твоим стихам жилось чуть веселее, добавь к ним и те мои, что я писал тебе.
Виола утерла слезы и улыбнулась.
— Они уже там.
Они долго стояли на коленях, молча, обнявшись.
— Не суждено мне, видно, хранить тайны, — вздохнула она.
— От кого угодно, только не от меня.
— Ты заметно повзрослел в последнее время, — сказала она.
— С чего бы это?
Он смотрел на нее с улыбкой, рожденной печалью сочувствия и просветлевшей утешением.
Ночью он написал:
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Близнецы Фил и Диана и их мать Глэсс приехали из-за океана и поселились в доставшееся им по наследству поместье Визибл. Они – предмет обсуждения и осуждения всей округи. Причин – море: сейчас Глэсс всего тридцать четыре, а её детям – по семнадцать; Фил долгое время дружил со странным мальчишкой со взглядом серийного убийцы; Диана однажды ранила в руку местного хулигана по кличке Обломок, да ещё как – стрелой, выпущенной из лука! Но постепенно Фил понимает: у каждого жителя этого маленького городка – свои секреты, свои проблемы, свои причины стать изгоем.