Серебряный Клин - [18]

– Тогда почему скулишь?

– Просто иногда хочется видеть в том, что я делаю, хоть каплю смысла.

Мы направлялись в такие края, где даже Ворон никогда не бывал. Мы погрузились на шхуну, которая шла в Берилл за грузом зерна. Мы неоднократно об этом пожалели, пока добрались до цели. Но когда капитан отказался повернуть обратно, мы с Вороном посовещались и решили не возвращаться в Опал по воде.

Вообще-то поначалу дела шли не так уж плохо. Пока шхуне не пришлось надолго встать на якорь. Это случилось где-то на полпути.

– В такое время года здесь никогда не бывает штормов, – жизнерадостно сообщил нам боцман. Именно в тот момент, когда ураганный порыв ветра изодрал в клочья парус, который матросы не успели вовремя свернуть. Следующие четыре дня боцман не уставал утешать нас, повторяя то же самое как заклинание. К Бериллу пристали с опозданием на эти четыре дня.

Никогда не жалею о том, чего все равно не изменишь. Что бы я там ни думал об обязательствах Ворона перед его детьми, теперь это не играло никакой роли. Они остались далеко за морем, а я навсегда излечился от желания стать моряком. Даже если Ворон вдруг решил вернуться, что бы уплатить по старым счетам, я бы просто посоветовал ему почесать ухо пяткой.

Банда, за которой мы гнались, казалось, нарочно стремилась наследить как можно больше. Бывший приятель Ворона поставил на уши весь Берилл, промчавшись через него словно ураган. Он выдавал себя за имперского посланника с некой таинственной миссией.

– Костоправ теперь спешит как на пожар, – сказал Ворон. Погоня будет долгой.

Я косо взглянул на него, но сумел попридержать язык.

Мы добыли новых лошадей и накупили всякого походного барахла. Когда мы наконец выбрались из города через Мусорные Врата, орава Костоправа опережала нас на целых семь дней.

Ворон взял с места так, словно собирался настичь их завтра на рассвете.

Глава 16

В самом сердце континента, далеко к востоку от Курганья, Весла, Башни в Чарах, по ту сторону каменистой пустыни, которая называлась Ветреный Край, лежала Равнина Страха, обширная, бесплодная, суровая и причудливая страна.

А в самом сердце Равнины Страха находился голый круг, посреди которого стояло громадное дерево, древнее как само время. Оно было предком того молодого деревца, что было поставлено стражем в Курганье.

Немногочисленное племя диких, пугливых кочевников, обитавшее на Равнине Страха, прозвало его Праотцем-Деревом и поклонялось ему как богу. Оно и было богом. Или – полубогом. Разницы почти никакой. Но распространить свое могущество за границы строго очерченных пределов оно не могло.

Праотец-Дерево был вне себя. Будь это дерево человеком, оно сейчас вопило бы от ярости. После долгого-долгого молчания оно получило вести от своего отпрыска. Тот сообщал о своих промахах, позволивших трехлапой бестии откопать захороненную голову, и о кровавой потехе, устроенной обезумевшим от жажды убивать Плетеным.

Но не столько нерасторопность сына была причиной бешенства, охватившего Праотца-Дерево, сколько его собственное бессилие перед лицом обстоятельств и страх перед вырвавшимся на свободу чудовищем.

Казалось, тот монстр был повержен навсегда, мир вздохнул спокойно и вернулся к своим повседневным заботам. Но дьявол не упустил подвернувшегося шанса. Теперь он снова бросал вызов. Обретя свободу, нигде не получая отпора, он свирепствовал, словно намеревался уничтожить весь мир, который так люто ненавидел.

Дерево было богом. Мельчайшие, почти незаметные признаки помогали ему прозревать контуры завтрашнего дня. Устремленный в будущее взор Праотца-Дерева провидел опустошенные страны, залитые кровью и охваченные ужасом.

Поражение его отпрыска могло стать предвестником его собственного поражения, крушения всех надежд.

Когда немного стихла охватившая его буря чувств, дерево-бог направило в самые дальние, самые укромные и недоступные уголки Равнины Страха своих посланников. То были говорящие камни. Они должны были донести до самых крайних пределов равнины призыв дерева. Праотец-Дерево созывал ассамблею Народов, своего рода парламент, представлявший сорок с лишним видов причудливых существ, населявших эту необыкновенную страну.

Праотец-Дерево не мог сдвинуться с места, но разослать повсюду вместо себя своих послов и верных воинов было в его силах.

Так он и сделал.

Глава 17

Когда старик добрался до Лордов, он едва держался в седле. Раньше он всегда вел малоподвижный образ жизни, а значит, мог противопоставить тяготам опасного путешествия и старческим немощам только свою волю и искусство черной магии.

Он обладал железной волей и великим колдовским даром, но ни то ни другое не было безграничным. В любое время усталость могла взять свое.

Он знал, что сейчас отстает от тех, за кем гонится, всего на пять дней. Белая Роза и ее спутники не опасались здесь преследования имперских властей, а потому ехали не таясь, без спешки. Несмотря на отчаяние, владевшее им по-прежнему, он дал себе два дня отдыха, ибо знал, что эта потеря времени в дальнейшем окупится сторицей.

Старик покинул Лорды, добыв в городе лошадь и вьючного мула, которых выбирал не за быстроногость или красоту, но за выносливость и покладистый нрав. Большая часть оставшегося пути пролегала через Ветреный Край, о котором ходила дурная слава. Он не хотел там провести и лишнего часа.