На этот раз одиночество Бирюлина нарушил Будко. Замполит вошел, неся в руках плановые таблицы. Выглядел он очень утомленным, и Бирюлин сочувственно спросил:
— Укатали сивку крутые горки?
— Укатали, — вздохнул Будко.
— А скоро тебе еще потуже ремешок затянуть придется.
— Что такое? — встревожился Будко.
— Генерал в отпуск гонит. Врачи нажаловались. Хотя какой может быть тут отпуск?
— А ты чего на меня-то кричишь?
— Знаю, и ты с ними заодно. Ну, смотри, комиссар!
Будко с невинным видом пожал плечами:
— Я тут ни при чем, — и, лукаво прищурившись, спросил: — Отпуск-то где проводить собираешься?
— Путевку дали в санаторий, в Судак.
— Отлично.
Будко был доволен: впервые за многие годы Бирюлин хотя и вынужденно, но все же едет отдыхать в санаторий. Спасибо генералу Барвинскому: употребил власть. А то работает на износ, так недолго и инфаркт получить.
Бирюлин действительно работал на износ. Чуть свет его можно было видеть или в казарме, или в солдатской столовой, или на аэродроме. Он любил молча посидеть в прокуренной насквозь комнате оперативного отдела, прозванной местными острословами кузницей плановых таблиц. Склонившись над столами, командиры эскадрилий «ковали» полеты. Казалось бы, что здесь особенного — наметить план предстоящих полетов? А для этого нужно знать каждого летчика: его психику, силу воли, степень подготовленности и мастерства. Нужно знать о нем все… Только учитывая все это, можно определить, какую дать ему нагрузку на летный день и справится ли он с заданием. И еще. Стартовое время ограничено шестью летными часами. Как максимально употребить каждую минуту, чтобы исключить простои на земле, как согласовать пребывание самолетов в пилотажных зонах и на полигоне? Все это планируется с расчетом на хорошую погоду и не годится, если будет облачность. А вдруг плохая погода? Тогда к полетам будут допущены только летчики высокого класса. Значит, необходимо заранее планировать несколько вариантов…
— Командир, контроль готовности проводить будем? — спросил Будко.
— Обязательно. Ты, Роман Григорьевич, иди в третью да погоняй там до седьмого пота Зацепу, чтоб знал, как пикировать в воздухе.
— Парень после собрания шелковым стал. Думаю, надолго запомнилась ему парилка.
— Не говори гоп! Он нам еще задаст мороки.
— А как у Блока? «И вечный бой! Покой нам только снится…»
— Да, бой… Конечно, как летчик Зацепа неплох. Врожденный летчик. Шелухи только у него многовато.
— А Фричинский? — замполит с интересом смотрел на полковника.
— Немного дубоват, зато хватка у него железная. Как странно: они как две половинки. Соединить — хороший бы человек получился. И все-таки ведущим надо ставить Фричинского.
…Вечером вся семья была в сборе. Бирюлин пришел домой рано. Дина сидела на кушетке, поджав ноги, и читала книгу. Увидев отца, удивленно вскинула брови:
— Ты уже со службы?
На ее голос из другой комнаты вышла Валентина Сергеевна. Она только что вернулась с работы и даже не успела переодеться.
— Что случилось?
— Ничего не случилось, — снимая тужурку, ответил Бирюлин. — А чего вы всполошились?
— Ну, так рано…
Бирюлин взял из рук дочери книгу, поинтересовался, что она читает.
— Динуся, достань-ка мой костюм. А ну, собирайтесь в кино!
От неожиданности у дочери выпала из рук книга.
— В кино-о? — недоуменно протянула Валентина Сергеевна и посмотрела на дочь. Та заплясала:
— Ура! Мама, быстрей собирайся, пока папа не передумал.
Она унеслась в спальню. И тут же вернулась с новехоньким темно-синим костюмом, пропахшим нафталином.
Бирюлин заколебался:
— Может, я лучше в военном, а?
— Ну уж нет. Уговор дороже денег. В военном ты сбежишь опять в казарму. Переодевайся!
Они вышли из дому праздничные, принаряженные. Бирюлин в середине, по правую руку — жена, по левую — дочь. Встречные офицеры, узнав своего командира, по привычке отдавали честь и удивленно оглядывались вслед, пожимая плечами. Они привыкли видеть его только на службе и только в форме и, по правде, считали его суховатым человеком. Бирюлин и сам об этом думал: засох совсем. Вот возьмет да махнет вместе с женой на Черное море, душу отмачивать. Стыдно сказать, до сих пор Черного моря не видывал. А там сейчас «бархатный» сезон!
— Валюша, а ты хочешь на Черное море?
Жена недоверчиво покосилась на него:
— Да что это с тобой сегодня происходит, Володя?
— Ничего особенного — в отпуск выгнали.
— Так ты… серьезно? А Дина?
— Это уж моя забота! — воскликнула дочь. — Езжайте, я без вас не пропаду!