Серебряная свадьба - [17]

— Я всего-навсего хотел попросить вас зайти в это заведение и взять для меня еще одну бутылочку. Эти сукины дети сказали, что больше мне не дадут, не разрешили даже показываться в их чертовой лавке. Так что я дам вам два фунта, а вы пойдите и купите мне бутылку.

На его землистом лице, обрамленном нестриженными космами и заросшем щетиной, поблескивали хитрые глазки. Он просто наслаждался гениальностью своего плана.

Хелен присмотрелась к нему повнимательней.

Конечно, это ирландец, в крайнем случае — шотландец. У Хелен создавалось впечатление, что пьяницы из Уэльса навечно осели в сонных долинах своего края, а настоящие англичане, наверное, никогда не пили в таких количествах и так напоказ. В этом была какая-то тайна.

— По-моему, вам уже хватит.

— Откуда вам знать, хватит мне или нет? Ну да не будем спорить. Сойдемся на том, что обсуждению это не подлежит.

Хелен встрепенулась: он говорил так гладко, прибегал к таким выражениям… Как же низко опустился этот человек, выражающийся подобным образом! Как такое могло произойти?

И тут же она почувствовала себя виноватой за эту мысль. Именно так сказала бы бабушка О'Хаган. А Хелен ни за что бы с ней не согласилась. И вот теперь Хелен двадцать один год, и она уже думает точно так же, как бабушка.

— Это не принесет вам пользы, — сказала она и добавила вдохновенно, — я говорю так, потому что желаю вам только хорошего, а еще одна порция алкоголя ни к чему хорошему вас не приведет.

Однако склонный к красноречию и утонченным выражениям пьяница только рад был случаю поспорить:

— Однако не от вас я получу спиртное, дорогая моя леди, — торжествующе объяснил он, — этот пункт не входит в заключенное между нами соглашение. Вы всего-навсего выступите в качестве моего доверенного лица на получение алкоголя. — Он не сомневался в неотразимости своих аргументов.

— Но ведь это убьет вас.

— Я могу получить свою выпивку в любом месте. У меня есть два фунта, и я всегда найду, где напиться. Сейчас мы спорим не об этом, а о слове, которое вы мне дали, а теперь хотите забрать обратно. Сказали, что готовы оказать мне услугу, а теперь отказываетесь.

Хелен, как буря, ворвалась в крохотную лавку.

— Бутылку сидра! — потребовала она, сверкая глазами.

— Какого?

— Не знаю. Любого. Этого, — она ткнула пальцем в сторону понравившейся ей бутылки. Снаружи пьяница стучал в окно и отчаянно тряс своей заросшей головой, указывая в совершенно другую сторону.

— Вы случайно не для того пьянчужки покупаете? — поинтересовался продавец.

— Нет, для себя, — произнесла Хелен виноватым голосом и совершенно ненатурально. Пьяница продолжал лихорадочно тыкать рукой, указывая на что-то совсем другое.

— Послушайте, леди, умоляю вас: не давайте ему больше.

— Да продадите вы мне эту бутылку сидра или нет? — Во время коротких вспышек гнева Хелен могла быть очень убедительна.

— Два восемьдесят, — сказал продавец.

Хелен протянула деньги, свои собственные деньги, и получила бутылку, упакованную для нее в полиэтиленовый пакет.

— Ну, — обратилась она к старику, — теперь я выполнила свое обещание?

— Нет! То, что вы купили — гадость, ослиная моча, годная только для разъездной торговли. Я не пью то, что продают в этих чертовых разрисованных бутылках.

— Ну и не надо! — На глазах Хелен выступили слезы.

— И как же хорошо, что я не потратил на эту дрянь ни пенни из своих честно заработанных денег.

— Можете взять бутылку в качестве подарка, — Хелен чувствовала бесконечную усталость.

— О Высокочтимая и Могущественная Леди Дрянь! — завопил пьяница во всю глотку и тут же основательно приложился к бутылке, даже не потрудившись вытащить ее из пакета.

Его лицо казалось Хелен бесконечно отвратительным, но отвести от него взгляд она была не в состоянии и с ужасом взирала, как исчезает выпивка в бездонной глотке.

— Ослиная моча! — снова заорал пьяница. — Эта банда трактирщиков разлила ее по бутылкам и теперь выдает за спиртное!

Он просунул голову в окно лавки и принялся кричать с новой силой:

— Выходи, ты, вор и разбойник, посмотри, что за пойло ты продаешь!

Неподалеку стояли лотки с яблоками, апельсинами, картофелем и грибами. Пьянчужка принялся методично переворачивать их один за другим, по-прежнему сжимая в руках уже почти пустую бутылку.

Из магазина выскочили служители. Двое схватили разбушевавшегося старика, а третий отправился за полицией.

— Спасибо вам большое, — обратился к Хелен продавец, обслуживший ее в лавке. — Отличная работа!

— Будешь знать, как меня не слушаться! — продолжал орать пьяница, и пена выступила у него на губах.

— Такие, как она, не слушают никого, приятель, — раздраженно сообщил ему хозяин лавки, безуспешно пытаясь унять буяна.

Хелен неуклюже бочком поплелась от неприглядной сцены. Ей казалось неудобным повернуться спиной к тому хаосу, к той неразберихе, которые она натворила. Но подобное случалось с нею так часто!

Всюду, где бы она ни появилась.

Вернувшись в монастырь, Хелен решила ничего не рассказывать сестре Бриджид. Ведь так легко можно было бы истолковать все это неправильно! Сестры ничего бы не поняли, как это обычно и происходило. А ведь тот человек мог бы стать еще более буйным и опасным, если бы никто не поднес ему выпить. Он мог бы разбить окно или кого-нибудь покалечить. Но Хелен вовсе не собиралась говорить об этом. Не то Бриджид будет опять смотреть на нее с жалостью и гадать, почему же неприятности словно ходят по пятам за Хелен Дойл.