Серебряная чаша - [30]

Но, несмотря на все неудачи, он продолжал свои поиски. Эта забота так овладела его разумом, что даже во сне ему виделось, как он безуспешно ищет или пытается настигнуть ускользающего поставщика и, цепляясь за каждого встречного, кричит: «Где мне отыскать Христофора из Замы? Умоляю, скажи, где он! Где он живет?»

2

В последний день недели, покончив с завтраком, Василий было снова собирался отправиться в город. Он как раз проходил через зал для рабов, когда заметил Иосифа и Девору. Он тут же вернулся в свою каморку, где в одиночестве проводил досуг, и стал ждать. Когда хозяин с внучкой вошли в зал, надсмотрщик тут же встал рядом с ними, а рабы застыли за огромным столом, хотя хозяева добродушно улыбались. На лицах слуг читались уважение и легкое беспокойство. Они ждали, что скажет хозяин. Но очевидно, в тот день Иосиф плохо себя чувствовал, лицо у него вытянулось, и на нем застыло отсутствующее выражение. Губы старика дрожали, по ним часто пробегала судорога. Было видно, что он хочет что-то сказать, но, несмотря на все усилия, ни один звук не слетел с его губ.

Девора подвела деда к каменной лавке, протянувшейся вдоль стены, ласково усадила его, а потом повернулась к столу.

— Ваш хозяин себя плохо сегодня чувствует, — сказала она. — Я скажу вам то, что собирался сказать он. Он проверил все работы, проделанные в доме и мастерских, проверил все счета и остался доволен. Он благодарит вас за работу и хочет видеть всех радостными и удовлетворенными. Также он хочет, чтобы вас хорошо кормили и одевали и чтобы у вас оставалось достаточно времени на отдых и развлечения. — Девушка говорила легко и непринужденно. Василий не отрываясь следил за ней. — Дедушка хочет напомнить, что вы можете без стеснения приходить к нему и рассказывать обо всем, что вас беспокоит. Он даже просит вас об этом, никто не будет наказан. Но так как дедушка сегодня очень плох, то вы можете подходить ко мне. Обещаю вам сделать все, что я могу, чтобы уладить ваши проблемы.

«Способная девушка, — подумал Василий, — не сомневаюсь, что она действительно все уладит».

Некоторое время Девора колебалась, было видно, что она хочет сказать еще что-то, но не знает, как лучше сформулировать свою мысль.

— Близится час… — начала она, потом остановилась и в замешательстве оглянулась. — Я… не знаю… как говорил вам дедушка… но… но не теряйте надежды!

Что она хотела сказать? Василий прекрасно понял, что Девора что-то пообещала рабам. Но что именно? Сами же рабы все прекрасно поняли, они разом встали со скамеек и что-то с энтузиазмом запели. Надсмотрщик тоже не составлял исключения: вырвав из-за пояса плетку, он с ненавистью бросил ее на пол и присоединился к хору. Даже сам Иосиф Аримафейский, казалось, вышел из прострации и начал подпевать, крепко держась за руку внучки. Слова песни были исключительно простыми, в ней говорилось о любви, — доброте и милосердии. Василий смотрел и слушал с умилением, которое всегда охватывало его при виде такой искренней демонстрации религиозных чувств. В чем заключался секрет такой глубокой веры этих людей? Почему они были так счастливы в своей вере? В середине песни Девора первый раз взглянула в его сторону. Она была так поражена, заметив его здесь, что буквально застыла с открытым ртом. Затем, догадавшись, что произошло, поспешно опустила глаза.

* * *

Спустя час в комнату Василия пришел Аарон, за ним следовал молчаливый слуга. Прежде чем начать разговор, Аарон прошелся по комнате, оглядываясь.

— Честно говоря, я не понимаю, что тут может не нравится, — заявил он. — Но раз была жалоба, то придется что-нибудь придумать.

Раздался привычный щелчок пальцев, и слуга принялся собирать нехитрые пожитки Василия. Он аккуратно завернул инструменты в тряпку, а потом вынес все из комнаты. Аарон сделал молодому человеку знак следовать за ним.

Они поднялись на последний этаж дома и вошли в просторную комнату с красивыми стенами и двумя окнами, выходящими уже не во двор, а на улицу. Тут была и широкая кровать на возвышении, рядом с ней — столик с лампадой и серебряным кувшином с водой. На другом конце комнаты стоял еще один стол с большим подносом еды: холодным мясом, хлебом и корзиной с фруктами. Дующий в окна ветерок создавал прекрасную прохладу. Это было особенно заметно после духоты, которая царила в подвальной каморке.

Аарон снова прошелся туда-сюда, огляделся и раздраженно хмыкнул.

— Ну вот, твоя комната, — сказал он. — Вообще-то она кажется мне слишком хорошей для… и подозреваю… Ну да ладно… Впредь до новых указаний она твоя. — Снова раздался знакомый щелчок пальцев, и молчаливый слуга сложил на пол свою ношу и, не задерживаясь ни на минуту, вышел в коридор. — Мой отец очень слаб, — продолжал Аарон, — я приказываю тебе закончить работу как можно скорее.

3

На следующий день Василия позвали к Иосифу. Едва он успел открыть дверь, на пороге появилась Девора.

— Надеюсь, ты простил нас? — прошептала она. — Поверь, мы просто ничего не знали.

Иосиф, который дремал в постели, вздрогнул во сне и проговорил недовольным голосом:

— Почему ты больше не читаешь, дитя мое?

— В это время дедушка обычно спит, — тихо пояснила девушка, — а я читаю ему вслух. Думаю, тебе это поможет в работе — понаблюдай за ним, пока он отдыхает.