Сердечные тайны - [29]

– Нет уж, держись-ка подальше от Мэрси. Все знают, что ты помолвлен с Анной Бикман.

– Ну, ну… – улыбнулся Джордж. – То ты не понимал, что Бэнни имела в виду, а тут вдруг стал таким сообразительным.

Генри наклонился и поднял швабру.

– Ладно, может быть, я немного и интересуюсь этой девушкой.

– Немного? – переспросила Бэнни. А я вот немного высока для женщины.

– Ну, за мной хотя бы не бродит безмозглый идиот в британской форме.

Бэнни прижала руки к губам.

– Он не идиот.

– Да уж, конечно, значит показалось, что он ходит за тобой, как голодный щенок.

– Неправда.

Хорошо еще, они не знали, что он приходил к ней в конюшню, и что она обнимала его, что они сидели и разговаривали, что она научила Джона брать несколько нот на скрипке. Ее братья не знали, что английский солдат пообещал скоро снова придти к ней, и что она ему поверила. И что, хотя Бэнни не видела его с тех пор, она по-прежнему ему верит и ждет. Можно представить себе, чтобы они сказали ей, если бы знали все это.

– Ну, да. И каждый раз, когда ты ему улыбалась, он вилял тебе преданно хвостиком.

Бэнни бросила брату в лицо тряпку. Генри увернулся, и притворно нахмурившись, сжал кулаки:

– Так, ты что-то…

Исаак щелкнул языком и закачал головой:

– Дети, дети, ну что мне с вами делать?

– Дети! Да, я старше тебя на восемь лет. И с удовольствием отшлепаю тебя, если понадобится, – сказала Бэнни.

– Неужели ты и вправду швырнула в меня тряпкой? Ты не делала этого с тех пор, как тебе было лет двенадцать.

– Я и так себя слишком долго сдерживала. Ты давно уже это заслужил.

– А мне кажется, – послышался голос Джорджа, и он вошел в комнату, – этого лейтенанта можно использовать в своих целях. Он слишком много болтает. А это нам на руку.

– Точно. Будь с ним поласковей, Бэнни, – согласился Генри.

– Боюсь, что у меня не получится.

– Все будет хорошо. Ты только время от времени поглаживай его по головке, и он всегда будет путаться у тебя под ногами в ожидании очередной ласки.

– Генри, я не буду этого делать.

– Ты что, не патриотка своей Родины?

– По крайней мере, мы и сейчас можем воспользоваться тем, что уже знаем, – вмешался Исаак.

– Эй, парень, – Джордж предупреждающе кивнул в сторону сестры.

– Что происходит? Что это вы задумали. – Бэнни пристально посмотрела на братьев.

– Ничего, Бэн.

Она повернулась к Исааку. Он был самым младшим, и ему было труднее всех дурачить ее. Если честно, то никому, кроме Брэндана, не удавалось что-нибудь скрыть от нее. Из всей семьи Элизабет была самая терпеливая и наблюдательная.

– Исаак, расскажи-ка мне все.

Он задрал голову с таким видом, будто всю жизнь только и хотел делать, что изучать поверхность потолка, и небрежно бросил:

– Нечего рассказывать.

– Нечего? – переспросила она недоверчиво.

– Нечего.

– Ну, тогда, давайте-ка, приниматься быстро за работу.

Они облегченно вздохнули и бросились выполнять свои обязанности с гораздо большим прилежанием, чем прежде. Конечно, братья, что-то затевали. Но что? Что-то, о чем они не хотели говорить ей. А это означало, что им грозит опасность. Этого она не могла допустить.

Бэнни подобрала тряпку и принялась снова скрести столы. При этом она не забывала потихоньку наблюдать за своими братьями.

* * *

Несмотря на глубокую ночь, на улице было светло, как днем. Ярко светили звезды. Молочно-белый лунный свет лился на покрытую снегом землю. На белом снеге четко вырисовывались контуры качавшихся на ветру деревьев.

Бэнни вздрогнула и поплотнее запахнула накидку. Перед ней было темное пятно «Данслинг Эли», сквозь плотно закрытые ставни, которого не проникал свет.

Войти или нет? Она могла бы просто убедиться, что они в безопасности. Так было бы легче. Но это вовсе не означало бы, что она сумеет уберечь их от беды. Бэнни не питала иллюзий на их счет. Конечно, она не смогла бы удержать их дома и не дать им исполнить, как они это называли, свой патриотический долг. Это все равно, что попытаться остановить смену времени года.

Их могли бы удержать отец, Адам, Картер, если бы они действовали совместно. Но наверняка, они и сами захотели бы присоединиться к ним, и тогда почти вся ее семья попала бы в беду. Нет, ей одной придется попытаться отговорить их от того, что они задумали сделать.

Бэнни толкнула дверь. Джордж, Генри и Исаак сидели вокруг стола, на котором стояла только лампа. Они наклонили головы, и мягкий свет делал их волосы почти золотистыми.

Генри яростно жестикулировал и что-то приглушенно говорил остальным. Двое других кивали головами в знак согласия. Их лица горели от возбуждения.

Элизабет с силой захлопнула за собой дверь. Они вскочили – тревога и вина отразилась на их лицах. Но, когда братья увидели, что это была именно она, они облегченно вздохнули.

– А, это ты, Бэн. Зачем ты так хлопнула дверью? Ты испугала меня, как и остальных.

Генри был одет в темные бриджи и рубашку, от чего его лицо казалось бледнее, чем оно было на самом деле.

– А вы кого ждали?

– Никого, Бэнни, – торопливо ответил Джордж. – Вот почему мы испугались. Что ты делаешь здесь в такой поздний час?

– Я не позволю вам сделать это, – сказала она решительно.

– Сделать что?

– То, что вы надумали сделать. Какой-нибудь налет на лагерь британцев или что-нибудь вроде этого. Что бы вы не задумали, вы можете попасть в беду. Я не могу этого допустить.