Сердцу не прикажешь - [46]

– Элизабет! Ужин просто фантастический! Не зря я ждал столько времени. – Квинт поднял бокал, молча приглашая Элизабет выпить.

Ее лицо осветила теплая улыбка. После крайне сумбурного начала все в конце концов наладилось. Квинт отправился проводить Ники в отель. Передышка, которую получила Элизабет, чудодейственно повлияла на ее психику. К моменту возвращения Квинта курица была уже на столе, а к Элизабет возвратилось утраченное самообладание. Квинт откупорил бутылку вина и готов был оказать и другую помощь. Элизабет как раз трудилась над завершением одного из своих кулинарных творений – салата из авокадо и грейпфрутов. Однако она решительно отвергла его помощь, не желая терпеть присутствия мужчины на кухне.

– Я рада, что тебе понравилось, – ответила Элизабет. Квинт хотел налить еще вина, но она отказалась. Ей не хотелось рисковать. В голове и без того шумело. Ведь уже целый час напротив нее за столиком сидел Квинт.

– Наверное, не слишком весело провести выходной день на кухне, – заметил Квинт, наливая себе еще вина.

– Как раз наоборот – очень приятно, – ответила Элизабет. – И вообще, мне кажется, что я рождена, чтобы воплощать свои кулинарные фантазии.

– Зачем это нужно при отсутствии аппетита? – возразил Квинт. – Ты едва притронулась к тарелке.

Элизабет молча пожала плечами. Обычно ей приходилось питаться кое-как. Да она и не особенно обращала внимание на то, что ест. В мерцании свечи встречаясь взглядом с Квинтом, Элизабет ощущала дискомфорт в желудке. Всякий аппетит тут же пропадал.

– Кофе? – Элизабет вопросительно посмотрела на Квинта. Тот кивнул в ответ.

– Давай устроимся поудобнее? – Квинт посмотрел в сторону дивана.

Дискомфорт в желудке перерос в настоящий спазм. Элизабет вспомнила легкое прикосновение руки Квинта, когда они сидели на скамейке подле припорошенной снегом статуи Бенджамина Франклина. Ей стало жарко.

– Прекрасно, – беззаботно ответила она и принялась собирать посуду со стола, стараясь, чтобы тарелки не звенели в дрожащих руках.

Потом она отправилась на кухню приготовить кофе. Возвратившись в комнату, Элизабет обнаружила, что Квинт уже переместился на диван. Он принял поднос из рук Элизабет, поставил его на низенький столик, а потом потянул ее на диван. Их колени оказались совсем рядом. Она с облегчением подумала, что не зря погасила ночник в нише над кроватью, пока Квинт ездил отвозить Ники в отель.

– Ну, как кофе, Квинт? – осведомилась Элизабет.

– Я предпочитаю кофе за завтраком, – ответил он и с улыбкой закинул руку на спинку дивана.

Квинт пристально смотрел ей в глаза, и она, смутившись, догадалась, что Квинт имеет в виду завтрак на утро следующего дня. А он широко улыбнулся, желая смягчить впечатление, произведенное его словами. Наконец Элизабет тоже заулыбалась. Квинт наклонился и осторожно поцеловал ее в лоб, словно подтверждая, что это была всего лишь шутка.

– Сладкий и не очень крепкий, – добавил Квинт и возвратился к своей чашке.

Он отдает инициативу в мои руки, поняла Элизабет. Она была немного разочарована. Я могу ускорить развязку, оттянуть ее или положить всему конец. Он словно хочет заставить меня понять, чего я сама хочу. Мысль вдруг заработала в другом направлении. Как далеко она может зайти в отношениях с похитившим ее сердце мужчиной? Ведь она наперед знает, что эта связь кончится ничем. Вопрос, видимо, слишком серьезный, и время размышлять над ним еще не настало.

Элизабет добавила в чашку Квинта сахара и сливок. Она вела себя непринужденно, хотя нервы были на пределе. Минуту они сидели молча, не испытывая от этого неловкости. Элизабет наблюдала, как взгляд Квинта блуждает по квартире, переходя с одного предмета на другой. Наконец он задержался на куклах, выстроившихся вдоль стены.

– Ты не обидишься, если я спрошу кое о чем? – наконец сказал Квинт, ставя чашку на столик. – Интересно, почему именно тебе какой-то дальний родственник завещал столь ценные вещи?

– Я тоже задавала себе этот вопрос, – ответила Элизабет. – Мы ведь никогда не встречались и вообще не поддерживали никаких отношений. Но я знаю, что Юрий и Джейк периодически писали друг другу. От Джейка Юрий, видимо, узнал о существовании внучки, которая неравнодушна к кукольному театру. Я полагаю, что у него в Европе не осталось наследников, и Юрий не придумал ничего лучше, как завещать кукол мне.

– Ты собираешься всех продать? – спросил Квинт.

Он опять положил руку на спинку дивана и провел пальцами по гладкому шелку на вороте ее халата. Кончики пальцев касались шеи Элизабет, поднимая в груди волну удовольствия. Ей с трудом удавалось бороться с захлестывавшей ее чувственностью и сохранять способность мыслить.

– Нет, – ответила Элизабет. – Я решила, что куклы навсегда останутся со мной. – О Каспере она не стала упоминать.

– Уютное местечко, – заметил Квинт, движением руки указывая на квартиру. – Но думается, ты подыщешь себе что-нибудь попросторнее теперь, когда у тебя появились деньги.

– Много ли нужно одному человеку? – Элизабет осеклась, боясь, что Квинт поймет, что она в открытую намекает на его роскошные апартаменты. – Кроме того, прежде чем приступить к серьезным изменениям в жизни, я хотела бы сначала уладить имеющиеся проблемы, – закончила она. Про себя же она подумала, что если реально возникнет необходимость выкупать Каспера, то с изменениями в жизни придется повременить.