Сердце кугуара - [19]

Шпанскую мушку?

Она вспомнила, как его пальцы держали бокал, наполненный коньяком. Такие крупные, сильные, с идеально обточенными ногтями. Они поглаживали стекло в небрежной ласке, и в этом жесте было что-то порочное.

Она представила, как эти пальцы касаются ее таким же ласкающим движением, и тепло между ног стало сильнее. Подвело низ живота. Неужели у нее так давно не было мужчины, что она течет при мысли о случайном знакомом?

Ева тут же одернула себя: нет, не надо строить иллюзий.

Андрулеску же объяснил: для них любые отношения это игра.

И Каховский тоже играет с ней. Да, он нашел ее привлекательной и даже не прочь приударить за ней. Но дальше банального секса их отношениям не зайти. Он вер и будет искать свою пару, кем бы она ни была. Так что все, Ева, если не хочешь очередного разочарования, забудь о Каховском и думай о том, как спасти свою задницу!

Головная боль понемногу начала отступать, и на смену ей пришло чувство голода. Часы показывали полдень — неплохое время, чтобы перекусить, учитывая, что вчера Ева осталась без ужина, а завтрак уже проспала. Но одеваться и спускаться в ресторан на первом этаже не хотелось. Ева решила, что лучше заказать обед в номер. Чем меньше она будет мозолить верам глаза, тем лучше. Еще не хватало, чтобы они учуяли в ее запахе страх.

Недовольно покряхтывая, будто старая бабка, она накинула покрывало на плечи и прошлепала к телефону. Ее рука уже легла на трубку, собираясь ее поднять. И в этот момент прозвучал телефонный звонок, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности.

Трубка выпала из задрожавшей руки.

Черт, Ева, не нервничай так! «Они» сразу почуют, что с тобой что-то неладно!

Зеркало над телефоном отразило ее испуганный взгляд.

Телефон зазвонил опять.

Надо было взять трубку, Ева это понимала. Но в то же время какой-то необъяснимый страх продолжал удерживать ее руку буквально в сантиметре от трубки.

Чертыхнувшись, она наконец-то схватила ее.

— Да?! — гаркнула, точно комендант на плацу.

В трубке раздался спокойный голос администратора:

— Госпожа Воронцова, господин приор прибыл за вами.

— Что? — Ева остолбенела, сжимая трубку вмиг вспотевшей рукой. Все ее тело моментально бросило в жар. — Я… я… — она жмурилась. Голосовые связки отказывались служить, выдавая лишь бессвязные звуки. — Я же сказала, что…

Меньше всего ей хотелось столкнуться с Каховским. Не сейчас, когда ее трусики увлажнились при мысли о нем, а руки дрожат от страха.

Стук в дверь прервал ее речь. Ева медленно оглянулась и окинула входную дверь таким взглядом, будто это была, по меньшей мере, змея. Она все еще удерживала трубку у уха, в которой администратор продолжал говорить:

— Я передал господину приору ваши слова. Но у него на сей счет свое мнение.

И тут же из-за двери прозвучало:

— Ева, открой, я знаю, ты там.

Ева сглотнула.

— Лукаш…

Ноги налились свинцом, и девушке пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть.

— Ева, я чую твой запах, — голос понизился на пару тонов, в нем появились новые бархатистые нотки, от которых по телу девушки побежали мурашки. — Открой эту чертову дверь.

О, боже, это действительно он! Там, в коридоре. И он требует, чтобы она впустила его…

Почти не дыша, Ева положила трубку на место и, подойдя к двери, заглянула в глазок.

Он стоял там, как всегда безупречный. Бежевая рубашка с короткими рукавами, подчеркивающими мощные бицепсы, потертые джинсы кофейного цвета. На подбородке — подросшая за ночь щетина. Вот только лицо немного помятое, словно господин приор не спал эту ночь. А еще цветы. Скромный букетик тюльпанов, вероятно, сорванных на ближайшей клумбе.

Словно почувствовав ее передвижения, мужчина вскинул голову и в упор глянул на глазок. Потом его губы растянулись в вальяжной ухмылке, обнажая ровные зубы.

— Ева, девочка, — произнес он мурлыкающим тоном, — открывай. Я задолбался торчать здесь, как мальчик.

Подчиняясь скрытой воле, сквозившей в его словах, Ева положила пальцы на ручку двери. Нажала, поворачивая и открывая замок. В узкую щель ворвался запах спиртного. И тут девушку осенило: господин приор пьян!

Не думая, она толкнула дверь назад, желая захлопнуть. Но Лукаш успел вставить носок ботинка, а в следующий момент легким нажатием плеча распахнул дверь во всю ширь.

— Доброе утро, госпожа Воронцова, — он по-шутовски отдал честь, глядя на Еву сверху вниз. — Или, лучше сказать, добрый день?

Покачав головой, девушка отступила на шаг. От Лукаша разило таким перегаром, словно он пил всю ночь, не просыхая. Да и мешки под глазами говорили о том, что выспаться он не успел.

— Вы пьяны? Что вы здесь делаете?

Мужчина шагнул в номер, захлопнул дверь и обвел холл внимательным взглядом, в котором не было ни капли хмеля.

Потом, уже без улыбки, снова глянул на Еву.

— Вы отказались пообедать со мной, — произнес своим привычным прохладным тоном, — я беспокоился.

— Вы? — даже если бы ей сказали, что Земля перевернулась, она и то удивилась бы меньше. — Простите, а что это за карнавал вы устроили?

— А, вы об этом? — он усмехнулся, протягивая цветы, которые все еще продолжал держать в руках. — Простите мой маленький фарс. И да, кажется, мы вчера перешли на «ты»?