Сердце Крона - [52]

− Остальные – отойдите подальше, – велел он.

Яркая красная полоса резанула по глазам, хотя мы и стояли теперь в десятке метров. Йехар не пикнул и даже не поморщился, Веслав сохранял болезненно-сосредоточенное выражение лица, а кровь тонкой струйкой стекала на семена у их ног.

Рядом со мной раздался тихий, сдавленный звук. Я обернулась и убедилась, что серо-зеленая физиономия Эдмуса приобретает все более зеленый оттенок.

− Я не говорил, что мне не нравится вид крови? – поинтересовался шут, отворачиваясь.

− Он же все время всякую пакость жрет, и с кровью тоже, − прошептала Бо удивленно. Оставалось пожать плечами и в очередной раз поздравить Арку с подбором кадров.

От пары у скалы время от времени долетали тихие советы Веслава:

− Стой на месте, не дергайся. Прометей же был неподвижен, так что кровь скорее распространялась вглубь… И хватит круговой поливки: на меч, что ли, обопрись, если тебе стоять сложно… руку не сдвигай, сказано!

Йехар молчал, прерывисто дыша сквозь зубы. Последнее скорее было вызвано не слабостью, а услышанными советами. Хотя не факт, уж больно серенький вид становился у нашего рыцаря с каждой секундой. Но ручеек крови, падавший на песок, все не слабел. Касаясь семян, кровь мгновенно сворачивалась, становилась черной и вязкой и расплывалась чем-то похожим на деготь или на застывшую нефть… слой за слоем… и еще слой… и наконец на черной вязкой поверхности проклюнулся маленький бугорок. Медленно потянулся вверх…

− Зажми рану и отойди, − отрывисто скомандовал алхимик, подготавливая нож. Через секунду: − Да отойди же ты! – еще через пять: − Все бегом отсюда!!

Черный бугорок вспучился и за несколько мгновений прибавил в росте. Теперь он был высотой человеку по пояс. Потом он словно разломился надвое, и из него выплеснулась головка чудовищного цветка.

Тонкие, острые, извивающиеся лепестки напоминали лапки пауков. Кроваво-красная середина образовывала что-то вроде пухлых алых губ, которые явственно пошевеливались и производили гламурные, но все равно жуткие звуки: чмок, чмок, чмок. Цветок прибавил в росте еще, и его головка закачалась в метре над головой Веслава. Из стебля, как раздвижные, выскочили шипы.

− Да это уже дерево какое-то! – возмутилась Бо, когда цветок поднялся еще на пару метров.

Если бы оно еще на месте стояло, как дерево. Кошмарный плод античной селекции наклонился к Веславу с явным намерением произвести чмок с летальными последствиями. Алхимик со спокойной сосредоточенностью ждал этого движения. Как только чашечка цветка оказалась на достаточно близком расстоянии, он одной рукой ухватился за стебель, не считаясь с шипами, и взмахнул ножом, зажатым во второй, проводя разрез.

− Ну, вот… − но тут разрез вдруг затянулся, и комментарий алхимика продолжился уже совсем в ином направлении: − …вот блин!

А потом цветок обмотал его в несколько слоёв, причем кисть выкрутил так, что нож упал на песок, который тут же жадно всосал в себя кровь с лезвия. Рядом начала появляться новая поросль цветочков, и они сразу же стремились обвить лодыжки алхимика.

Йехар опередил нас всех. Перетянуть рану он не успел, кровь капала на серые семена, но клинок рыцарь вытащил мгновенно, правда, размахнулся им так, что на секунду могло показаться: он решил избавиться разом и от цветка, и от Веслава.

− Куда с мечом?! – прохрипел алхимик, который изо всех сил прикрывал рукой шею от шипов растения. – Не на…

Но удар Йехара был точен хирургически: отрубленная головка цветка слетела со стебля. Вслед за этим в мелкую нашинковку отправился сам стебель, при этом рыцаря не очень волновало, что стебель этот был обвит вокруг алхимика. Он действовал так, будто Глэрион составляет с его рукой единое целое: казалось даже, что меч время от времени изгибается, чтобы ловчее перерубать живое подобие черной шипастой веревки. Не прошло десяти секунд, как изрубленный цветок лежал на песке. Йехар вытер лоб рукавом и усмехнулся алхимику почти добродушно.

Чмок. Чмок. Чмок. Чмок.

− Оглянитесь! – заголосили мы с безопасного расстояния.

Вокруг Йехара и Веслава поднималось что-то вроде живой черно-красной клумбы. Цветков было не менее десятка, а то и больше, и они шли в рост с поразительной быстротой, на глазах распахивали навстречу солнцу шевелящиеся лепестки. И намерения у них явно были как у собрата, который недавно отправился в нарезку.

− Ты рану не зажал, что ли? – крикнул Веслав, изменившись в лице. Но тут же с ужасом уставился на свою ладонь: она тоже была окровавлена, истыкана шипами, кровь каплями стекала на семена и застывала, расплывалась черным мазутом, это ненадолго… − Уходим отсюда!

Но рыцарь оттолкнул его туда, где стояли мы, а сам быстро обмотал окровавленное запястье плащом.

− Иди. И их держи, чтобы не ввязались.

Поражение от того, что Йехар заговорил без обычной возвышенности, возымело действие. Веслав не пытался спорить и выскочил с поля битвы, то есть, к нам, где не было серого песка. Вид у него был, как будто на нем практиковались пятьдесят энтузиастов по иглоукалыванию: лицо и руки в крови, на плаще тоже кое-где пятна, уголок рта сведен нервной судорогой, сам дышит тяжело, а говорить он сначала не мог вовсе.