Сердце Крона - [3]

Шеф удрученно потер переносицу и вторично предложил мне сесть.

− Пожиратели Смерти – это секта?

− Это Роулинг, − сказала я и постаралась успокоиться.

− Уфм, − отметил Игнатский печально, глядя на мою руку. – Значит, ты.

− Я – что или кто? Это что за… омега?

− Это не омега, − с грустным терпением проинформировали меня, − это арка. Знак Арки.

− Это плохо?

− Очень, − ответил Игнатский, глядя на меня, как ослик Иа на оторванный хвост. – Это Веслав. Познакомься.

Мы с темным мрачно уставились друг на друга. У него уголок рта задергался сильнее. Тонкие, местами заклеенные пластырем или забинтованные пальцы, принялись выбивать дробь на коленях. Остальная часть ладоней была скрыта митенками.

− Здрасьте, − наконец буркнула я.

− Оч-чень приятно, − ответ по тону был точь-в-точь.

− Веслав из темных, − пояснил шеф устало. – Работать будете вместе. Ясно?

Ответ по моему лицу увидели сразу и все. В том числе голуби за окном и фотографии в рамках.

− Не понимаю, чего здесь неясного, − прошипел темный, дергая вверх просторный рукав.

Я даже не посмотрела. И без того ясно было, что я там увижу.

− А…

− Знак Арки, - заговорил шеф тоном, полным искреннего горя, – знак того, что в нашем мире соберется Равновесная Дружина. Пять магов из разных миров. Что ты знаешь о других мирах, Оля?

− Только из истории. Ну, легенды о том, что раньше миры был едины и под деревьями бродили единороги… − тут от Веслава прилетело что-то вроде «Святая простота!» − Одна история, и все такое, люди и маги свободно проходили из мира в мир… но после Первой Магической… э… год не помню… в общем, после пленения Небироса произошло разделение и стихий, и миров. Постепенно они разошлись совершенно, и попасть туда нереально.

− Реально, – сказал шеф, в панике шаря по столу в поисках курева, – в том-то и дело, что реально! Когда нарушается равновесие в одном из миров – в сторону света или тьмы – в каком-то другом мире открывается Арка. В точку сбора прибывают пять магов: двое из мира, который выбран местом встречи, трое – из других миров. Подобное событие может произойти не чаще, чем в сотню лет. Ну, и…

Тут он стыдливо развел руками и улыбнулся.

− Хотите сказать, мне придется тащиться в параллельный мир равновесие восстанавливать?

− Тебе и еще четверым из тех, кого выберет Арка. Троим. Веслава она уже выбрала.

Повисла натянутая тишина. В уме у меня опять панически закрутился календарь. В который раз я попыталась отыскать первое апреля в середине мая. Не отыскала и поэтому прибегла к другому здравому объяснению.

− Ха-ха, − сказала я. – Нас снимают скрытой камерой?

Шутку не оценили. Шеф смотрел на меня страдальчески, Веслав – мрачно.

− Арка должна открыться через сутки или около того, − наконец добавил Игнатский. – Остальные должны прибыть скоро, мы попытаемся вычислить место по спонтанным магическим всплескам. А вы пока… ну, привыкайте друг к другу, что ли…

Наступила пауза. Игнатский выжидающе смотрел на темного.

− Вы не могли бы…

− Мог бы, − ответил тот, порывисто вскакивая и направляясь к двери. – Успокойте ее. Попытайтесь пожелать ей удачи…

В ответ шеф смерил его неприязненным взглядом, и в этом взгляде я прочитала сомнение в моей удаче. А также и в том, что меня удастся успокоить.

Дверь захлопнулась так, что по всем законам логики просто должна была разлететься мелкими кусочками. Игнатский страдальчески сморщился и потрогал мешок под левым глазом.

− Как всегда, − сказал он. – Только собрался в отпуск…

В отпуск шеф собирался примерно раз в месяц, но на моей памяти, да и на памяти здешних старожилов – пока не выбрался ни разу. С этим была связана какая-то мистика: как только Игнатский решал расслабиться, начинались всяческие катастрофы. Вспыхивали пожары, возникали ураганы, сходили с ума профессора стихий… В последние годы все Отделы уже просто выспрашивали у него дату предполагаемого отпуска, чтобы знать, когда готовиться к очередному авралу.

− Слушай, Оля… если бы можно было выбирать, кого туда послать, – честное слово, я бы…

− Это понятно, − успокоила я. – Что-нибудь еще об Арке мне нужно знать?

− Тебе все объяснит Веслав. Он, − тут лицо шефа стало еще печальнее, − кажется, знает о ней больше меня.

− Что за тип? Я его что-то в отделе у темных не видела.

− Он не состоит в штате. Отшельник. Живет где-то в лесу под Смоленском, если я правильно понял из разговора с ним…

− Из разговора? Вы что же, досье на него не запрашивали?

Игнатский посмотрел на меня с бесконечной грустью, и мне стало стыдно. Нашла, в ком сомневаться. Этот уже все сделал и все запросил. Поговаривали, что Игнатский сам на себя «perpetaopera» накладывал. Заклятие вечной рабочей активности.

− И что ж, темные вам отказали?

− Нет, зачем. Дали сразу. Просто данных по этому Веславу очень мало, − шеф в качестве иллюстрации своих слов извлек папку с делом и принялся листать. – В семейных связях у него тут сам Хаос ногу сломит… тридцать четыре года… и это чуть ли не все.

− Все? Ну, извините… а… это же вообще ничего! Стихия какая? Уровень почему не указан?

− Стихия не проставлена, а уровень я тебе назову. Магистр, − тут Игнатский помолчал и добавил: − Магистр алхимии.