Сердце искателя приключений. Фигуры и каприччо - [47]

Шрифт
Интервал

Я обратил внимание на одного работника, который, заигрывая с красивой служанкой, умертвил не менее сотни рыб. Он выхватывал их из чана и не глядя перерезал им острым ножом глотки прямо под жабрами. Это равнодушное занятие резко контрастировало с болью, которую оно вызывало. И дело было не столько в жестокости, сколько в механическом безразличии к происходящему. Какими тщательными и осмысленными были движения старого рыбака, которого я наблюдал на Юге у небольшого утёса в Алкудии за сортировкой и разделыванием улова! Между ними такая же разница, как между получающим свой товар торговцем и охотником, приносящим дичь.

За завтраком мне пришла в голову мысль, что мы живём в эпоху, когда нам угрожает как деловая хватка первого, так и хладнокровная жестокость другого, — в эпоху двойного истребления. Подобно Одиссею, мы плывём между Сциллой и Харибдой мировых и гражданских войн и, вероятно, как и эти рыбы, не знаем даже названия того процесса, в сетях которого бьёмся. С каким удовольствием я прочёл бы об этом в какой-нибудь книге по всемирной истории через пару столетий! Но, к сожалению, такие отчёты часто напоминают страницы, где не хватает точек над «i». В Париже 1792 года тоже были приятные вещи, такие же, как и превосходный завтрак, подаваемый на рыбном рынке в Бергене в одиннадцать часов утра прямо рядом с прилавками.

Historia in nuce: колесо фортуны

На борту


Типичное зрелище, которое можно часто видеть на наших ярмарках, — это группы людей, собирающихся вокруг колёс фортуны. Мы безучастно проходим мимо одной из фигур судьбы, которым подчинена наша жизнь, и не придаём этому колесу никакого значения. А между тем его стоило бы рассмотреть чуть внимательнее, даже если мы пренебрегаем выигрышем, который сулит нам смешной крикун.

Эти маленькие машины встречаются нам в различных формах, но объединены они общим принципом. Их механизм основан на взаимодействии колеса или кружащегося диска с системой символов, представленных в виде цветов, цифр или знаков. По идее, колесо счастья можно представить себе как состоящее из двух кругов, где первый, неподвижный, подразделён на фрагменты, а второй лишь совершает движение.

Игра упростится, но суть её не изменится, если круг символов объединить с вращающимся кругом. Таково устройство рулетки в её привычной форме, она предстает перед нами как простой диск. Однако если сделать некий поперечный разрез, то на первый план выступит её двойственный характер; во-первых, мы различаем колесо, во-вторых — круг символов, приклеенный или нанесённый на него краской. В то же время существуют такие разновидности рулетки, где колесо вращается, а независимый от него круг символов стоит на месте. Такое устройство имеют колёса счастья, сделанные в форме волчка, где бегающий шарик останавливается в устроенных по краю ложбинках. Благодаря этому игра становится более чёткой, ибо круг символов остаётся, в сущности, неподвижным и сохраняет постоянство своей структуры. На этом зиждется устойчивое соотношение выигрыша и проигрыша и вместе с тем надёжный расчёт всех предпринимателей, на которых работает колесо счастья.

Совершенно иначе это устройство отражается в мире игрока. Для него огромное значение диска объясняется тем, что он связан с тем фрагментом круга символов, на который указывает жребий. Этой цели служит особое приспособление, индекс, дополняющий колесо фортуны и придающий определённый смысл пустому движению диска. Теперь весь ход игры выглядит так: над фиксированным кругом символов движется стеклянный круг, на котором нанесён значок. Метка на остановившемся диске указывает на некий фрагмент круга символов, определяя тем самым выигрыш или проигрыш. Очевидно, что всё это устройство становится настоящим колесом фортуны лишь благодаря индексу. Поэтому и ощущения игрока особенно интенсивны именно в тот момент, когда метка показывает какое-то значение.

На практике индекс можно представить самыми различными способами. В виде простой стрелки, катящегося шарика, карандаша или зубца, за который цепляются спицы или фрагменты символического круга. Иногда он принимает форму «пули», которую пускают в сторону крутящегося колеса фортуны. То же самое действие осуществляет и рука сиротки, вытаскивающая жребий из вращающегося барабана, — так или иначе, речь идёт о слепом попадании в круг символов. Заблуждение всех игроков сводится к оптическому обману, вследствие чего круг символов оказывается для них чем-то вроде мишени, а индекс — нацеленным выстрелом. Им кажется, что если с первого раза они промахнулись, то со следующего попадут уж наверняка. Поэтому всегда, когда катится шарик, по игорным залам, словно флюид, распространяется напряжённое ожидание, и каждый счастливчик приписывает себе нечто вроде отцовства.

Однако строение колеса фортуны скрывает в себе и другие, более существенные отношения, чем выигрыш и проигрыш, — глубокая страсть, что возникает в сердце игрока при виде его движения, объясняется тем, что оно в то же время отображает и совершенную модель вселенной. С тех пор как человек научился читать свою судьбу по звёздам, он представляет себе космос вращающимся колесом фортуны; гороскоп же, рисуемый нам астрологами, оказывается не чем иным, как символическим кругом, на который меткою нанесён наш час рождения. При взгляде на такой гороскоп нас охватывает трепет, всегда вызываемый игрой судьбы. Мы видим пёстрый, неподвижный круг знаков, следующих друг за другом в неизменной последовательности, а над ним, подобно кольцам тумана, пустой круговорот времени. И всё же на этом колеблющемся диске есть место для всех, кто когда-либо был, или будет, или кому суждено никогда не родиться из утробы бытия. Все они — игроки; и оттого уже одно рождение само по себе, при каких бы обстоятельствах оно ни происходило, — одно попадание из миллионов, и человек в счастье или в несчастье по праву задаёт иногда странный вопрос: «Почему именно я?»


Еще от автора Эрнст Юнгер
Уход в лес

Эта книга при ее первом появлении в 1951 году была понята как программный труд революционного консерватизма, или также как «сборник для духовно-политических партизан». Наряду с рабочим и неизвестным солдатом Юнгер представил тут третий модельный вид, партизана, который в отличие от обоих других принадлежит к «здесь и сейчас». Лес — это место сопротивления, где новые формы свободы используются против новых форм власти. Под понятием «ушедшего в лес», «партизана» Юнгер принимает старое исландское слово, означавшее человека, объявленного вне закона, который демонстрирует свою волю для самоутверждения своими силами: «Это считалось честным и это так еще сегодня, вопреки всем банальностям».


Стеклянные пчелы

«Стеклянные пчелы» (1957) – пожалуй, самый необычный роман Юнгера, написанный на стыке жанров утопии и антиутопии. Общество технологического прогресса и торжество искусственного интеллекта, роботы, заменяющие человека на производстве, развитие виртуальной реальности и комфортное существование. За это «благополучие» людям приходится платить одиночеством и утратой личной свободы и неподконтрольности. Таков мир, в котором живет герой романа – отставной ротмистр Рихард, пытающийся получить работу на фабрике по производству наделенных интеллектом роботов-лилипутов некоего Дзаппарони – изощренного любителя экспериментов, желающего превзойти главного творца – природу. Быть может, человечество сбилось с пути и совершенство технологий лишь кажущееся благо?


В стальных грозах

Из предисловия Э. Юнгера к 1-му изданию «В стальных грозах»: «Цель этой книги – дать читателю точную картину тех переживаний, которые пехотинец – стрелок и командир – испытывает, находясь в знаменитом полку, и тех мыслей, которые при этом посещают его. Книга возникла из дневниковых записей, отлитых в форме воспоминаний. Я старался записывать непосредственные впечатления, ибо заметил, как быстро они стираются в памяти, по прошествии нескольких дней, принимая уже совершенно иную окраску. Я потратил немало сил, чтобы исписать пачку записных книжек… и не жалею об этом.


Сады и дороги. Дневник

Первый перевод на русский язык дневника 1939—1940 годов «Сады и дороги» немецкого писателя и философа Эрнста Юнгера (1895—1998). Этой книгой открывается секстет его дневников времен Второй мировой войны под общим названием «Излучения» («Strahlungen»). Вышедший в 1942 году, в один год с немецким изданием, французский перевод «Садов и дорог» во многом определил европейскую славу Юнгера как одного из самых выдающихся стилистов XX века.


Сады и дороги

Дневниковые записи 1939–1940 годов, собранные их автором – немецким писателем и философом Эрнстом Юнгером (1895–1998) – в книгу «Сады и дороги», открывают секстет его дневников времен Второй мировой войны, известный под общим названием «Излучения» («Strahlungen»). Французский перевод «Садов и дорог», вышедший в 1942 году, в один год с немецким изданием, во многом определил европейскую славу Юнгера как одного из выдающихся стилистов XX века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Рискующее сердце

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Романтик

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Королевское высочество

Автобиографический роман, который критики единодушно сравнивают с "Серебряным голубем" Андрея Белого. Роман-хроника? Роман-сказка? Роман — предвестие магического реализма? Все просто: растет мальчик, и вполне повседневные события жизни облекаются его богатым воображением в сказочную форму. Обычные истории становятся странными, детские приключения приобретают истинно легендарный размах — и вкус юмора снова и снова довлеет над сказочным антуражем увлекательного романа.


Угловое окно

Крупнейший представитель немецкого романтизма XVIII - начала XIX века, Э.Т.А. Гофман внес значительный вклад в искусство. Композитор, дирижер, писатель, он прославился как автор произведений, в которых нашли яркое воплощение созданные им романтические образы, оказавшие влияние на творчество композиторов-романтиков, в частности Р. Шумана. Как известно, писатель страдал от тяжелого недуга, паралича обеих ног. Новелла "Угловое окно" глубоко автобиографична — в ней рассказывается о молодом человеке, также лишившемся возможности передвигаться и вынужденного наблюдать жизнь через это самое угловое окно...


Услуга художника

Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.


Ботус Окцитанус, или Восьмиглазый скорпион

«Ботус Окцитанус, или восьмиглазый скорпион» [«Bothus Occitanus eller den otteǿjede skorpion» (1953)] — это остросатирический роман о социальной несправедливости, лицемерии общественной морали, бюрократизме и коррумпированности государственной машины. И о среднестатистическом гражданине, который не умеет и не желает ни замечать все эти противоречия, ни критически мыслить, ни протестовать — до тех самых пор, пока ему самому не придется непосредственно столкнуться с произволом властей.


Столик у оркестра

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.