Сердце Дьявола - [12]

– Я видел не только скелеты... – добавил Бельмондо. – Есть и недоеденные мышами полуразложившиеся сурочьи тела... Слышите запах? У меня тоже сложилось впечатление, что их сюда, в этот дьявольский колодец, что-то толкало и толкает... Что-то или кто-то...

И полез в карман за сигаретами, но вместо них вытащил тряпичный мешочек.

– Забыл совсем... – сказал Борис, задумчиво рассматривая его. – Вчера, перед сном обшмонал Сильвера и нашел под подкладкой его бушлата. Это те шарики из волос, как я догадываюсь, Медеи... Давайте, что ли, примем на грудь по одному для профилактики?

В это время сверху послышались голоса – женский и мужские. Устремив к ним встревоженные глаза, мы увидели на фоне поголубевшего неба людей, топтавшихся на самом краю скалы; через минуту один из них взмахнул рукой, и прямо на наши головы драконом полетела веревочная лестница. Мы импульсивно отскочили к противоположной стене, а дракон, грохнув по скале деревянными перекладинами, превратился в весьма удобное средство передвижения по маршруту Земля – Небо. И сердца наши застучали, руки и глаза напряглись – как же, минут пять подъема и ты там, наверху, где буйными цветами цветет осознанная необходимость[8]!

– Нет, братва, эта лесенка ведет только вниз... – привел меня в чувство голос Николая (он предполагал наполнить свое изречение холодным скепсисом, но последний не получился, вернее, был испорчен двумя или тремя голосовыми срывами).

И, как бы в подтверждение его слов, один из небесных жителей начал спускаться к нам. Когда он достиг середины скалы, мы узнали... Ольгу. И, вот, она стоит перед нами.

– Ты... ты как здесь оказалась? – только и смог я сказать.

– Почувствовала недоброе... – пытаясь улыбаться, начала оправдываться Ольга. – Что влип ты основательно... Ленку оставила тетке и в Самарканд полетела. И там, в аэропорту столкнулась с вашим Сильвером – узнала его по твоему описанию. Подошла, представилась... А он расцвел сразу, как будто нога у него заново отросла и без копыта сатанинского, комплементы начал говорить. А я, дуреха, варежку разинула... Короче, через полчаса я уже была вчетверо сложена в багажнике его машины...

– Ну и доигралась... – покачал я головой, совершенно потерявшись. – Сидела бы дома с дочерью...

– Я папочку ее спасать уехала... – плаксиво сморщила личико Ольга. – А он ругается... Сначала бы напоил, накормил – замоталась я, сил нет, еле на ногах стою...

– На вот, пожуй... – протянул ей Баламут худосоковский шарик из пакли. – Мы как раз собирались ими подкрепиться... Если подействуют на нас, как на ту кошку из забегаловки, то...

– То мы отсюда выпрыгнем... – добавил я, и, подбросив над собой пилюлю, поймал ее ртом.

5. Нелегкие думы полководца. – Реинкарнация наоборот. – Баламут не хочет в Индию.

Александр лежал на ложе без движений. Он недавно помочился, и опять было больно. Простатит, заработанный еще в юности, мучил не только его тело, но и душу.

"Полководец, завоевавший полмира, не может бездумно описаться", – размышлял он, рассматривая искусную мозаику, украшавшую одну из стен его опочивальни. На мозаике был мастерски изображен сам Александр Македонский.

"А глаза, глаза-то, – вздохнул Затмивший Солнце, отвернувшись. – Через две тысячи лет историки и искусствоведы будут спорить... "Глаза мыслителя-философа" – скажет один. "Нет, это глаза жестокого завоевателя" – не согласится другой. И никогда они не узнают, что это глаза человека, думающего о следующем мочеиспускании...

...И сны только об этом. Как во время семимесячной осады Тира... Первый сон – Геракл протягивает мне с крепостной стены руку... Клит[9], подлец, сказал, что Геракл – это символ мужской силы и она, эта сила, на недосягаемой для меня высоте. А другой сон – у источника я пытаюсь схватить заигрывающего со мной сатира, но он раз за разом ускользает... Эти местные дебилы-прорицатели заявили, что на их языке «сатир» означает «Твой Тир»... Намекали, что я возьму все-таки это город. А сон этот приснился мне после того, как из-за дикой боли в пенисе я облажался перед Барсиной... Клит еще сказал, ехидно улыбаясь, что сатир ассоциировался у меня с Барсиной потому, что у них одинаково волосатые ноги... Понятно, откуда он знает. Его-то папаша не заставлял спать в походах на холодной земле и на снегу... Да, сон и близость с женщинами более всего другого заставляет меня ощущать себя смертным...

...А может быть, обратиться все-таки к врачам? – продолжал размышлять Александр, записав для потомства свою сентенцию о сне и половой близости. – Лекари в Согдиане отменные... Нет, нет, только не это! Весь мир, от последней гетеры до супруги Дария, от каждого нищего до каждого сатрапа узнает, что повелитель ойкумены страдает постыдной болезнью... Да что там мир! Мой простатит попадет в историю! В тысячелетия!!!

Какое свинство... Ненавижу!!! Надо будет достать этих гадов-подданных. Заставлю-ка их кланяться мне ниц. Мои гордые греки и македонцы взвоют от унижения... А этот двоечник Клит... Красный диплом имеет, кандидатскую защитил, Фрейдов знает, Кантов знает, а в каком году я умру, не запомнил... "Молодым умрешь, как все гении, молодым"...