Сердце Черной Пустоши. Книга 3 - [34]

Казалось, они бились вечность. Потом Дагрей де Жерон каким-то чудом умудрился соскочить на подножку дормеза, оказавшись вплотную к караварцу, и изловчившись, ударил его в грудь. Клинок с хрустом прошел насквозь, а виконт отшвырнул караварца, как самый мерзкий мусор, и бросился ко мне.

– Он не ранил тебя? Не ранил? – спросил виконт с почти безумной тревогой.

Я нервно покачала головой.

– Только напугал.

– Твари… – процедил он. – Дэйви Джонс их дери… Дэйви Джонс их дери!

Он ухватил меня за плечи и посадил на сидение. Ощупывая мне руки, стал проверять, действительно ли со мной в се в порядке, всматривался в лицо с такой внимательностью, что, несмотря на ситуацию, по мне прокатилась волна смущения.

– Виконт, – проговорила я натужно и отстранила его. – Я в порядке. Честно. Он лишь начал вытаскивать меня из дормеза, но вы успели. Вы успели, Дагрей.

Лишь после этих слов его взгляду вернулась разумность. Он вдруг отпрянул, словно то ли устыдился чему-то, то ли вспомнил о более важном. Выйдя на подмостки дормеза, де Жерон что-то покричал гвардейцам, те ответили и, судя по радостному свисту и улюлюканью, караварцы оказались побеждены.

Убедившись, что опасность миновала, виконт опустился на сидение и провел ладонью по лицу.

– И это прямо под носом у Радилита, – пробормотал он. – Как они прошли через заставы?

– Если только на заставе их не пропустили, – проговорила я тихо.

Виконт метнул на меня бешеный взгляд.

– Измена? – спросил он.

– Скорее подмена, – проговорила я. – Хотя начальник заставы точно не караварец. Я точно знаю, иначе ощутила бы.

Виконт шумно выдохнул через нос и сказал:

– Тогда будем надеяться, что этому есть разумное объяснение. Потому что если я заявлю его величеству, что перебил десяток караварцев в одном из его Огненных лесов, он не поверит.

Я ошарашено отпрянула.

– Как это? Почему?

– Потому, – пояснил де Жерон, вытирая окровавленный меч платком, – что прежде караварцам не хватало сил добраться до Огненных Земель. Здесь слишком тепло, а темные порталы теперь не работают. Так что не представляю, как они здесь оказались. Но я не хочу больше думать о караварцах. Мы их всегда побеждали, я не намерен этого менять. Я хочу решить все дела с Радилитом и забрать тебя в Пустошь, где ты будешь в безопасности. И мне плевать на короля, двор и весь этот мир.

Я слушала горячую тираду виконта и пыталась понять, что сильнее его взбесило – нападение, попытка караварца похитить меня или необходимость прибыть ко двору. Немного успокоив бешено колотящееся сердце, я сжалась в углу, не зная, чего еще ожидать от этой поездки. В памяти всплыло путешествие в Эльфарию с Карлом, рядом с которым казалось, что ни одна сила на свете не может навредить ни мне, ни Пустоши, ни принцу. Но это оказалось иллюзией, и мир после ухода его светлости Сварта показал свою другую сторону. Я поняла, что такие, как принц действительно не из этого времени, но именно они показывают, как надо жить и к чему стремиться. И главное, не бояться ничего, как не боялся он.

Я взглянула на виконта, мрачного, с ссадиной на щеке, он глядит в окно и так в этот момент особенно похож на брата. И лишь сейчас поняла, что он готов защищать меня до последней капли крови, даже если из оружия останутся только кулаки и зубы.

Меня захлестнула волна благодарности, видимо очень сильная, потому что виконт обернулся и посмотрел на меня.

– Вы что-то хотели? – спросил он.

Я покачала головой.

– Нет, – сказала я, но потом добавила: – Хотя, да. Спасибо.

– За что?

– За все?

Его взгляд стал чуть теплее, но каким-то печальным, уголки губ приподнялись.

– Смотри, – проговорил он и указал в окно. – Начались деревни. К вечеру будем в Риверграде. Если еще кто-нибудь не решит выехать встречать.

– Уже не терпится, – призналась я, облегченно выдыхая и стараясь забыть о встрече с разбойниками.

– Отдохни, Лиззи, – попросил виконт, словно от моего отдыха зависит и его бодрость. – Я обещаю, больше никто тебя не потревожит.

Его тон был таким искренним, что я поверила.

Откинувшись на мягкую спинку, я закрыла глаза, но после пережитого задремать не удалось. Голова все время съезжала в бок, а я сползала по сидению, и как ни пыталась принять удобное положение, постоянно что-то мешало.

В дормезе возникло шевеление. Даже не открывая глаз ощутила, что виконт встал и пересел на мою сторону. Я долго пыталась держать лицо и делать вид, что благородная леди ведет себя благородно даже во сне, но потом шея затекла в неудобном положении. Некоторое время я лежала, делая вид, что сплю, потом непринужденно перекатила голову ему на плечо, и лишь тогда смогла задремать.

Сквозь дымку, ощутила, как вздохнул виконт, а потом перед глазами поплыли картинки недавних событий. Я не спала, но пребывала в том мире грез, в котором, наверное, обитает Аюнэ. Из-за дверцы дормеза доносится стук копыт, но вместе с ним слышу, как деловито хрустит Диларион свежим пирожком. Колеса дормеза поскрипывают, но голос Бенары твердит, что приличные леди купаются только в сорочках.

Когда голоса Дилариона и Бенары стали сильнее, дормез подкинуло на кочке, и я открыла глаза.

Быстро отвернувшись от виконта, словно не заметила, что спала у него на плече, я выглянула в окно и охнула: