Семья О’Брайен - [98]

«У тебя всю дорогу была сила, девочка. Иди, проживи свою мечту».

Глава 35

Ясный, холодный апрельский вечер на «Фенуэе», вторая неделя сезона, а Джо не стоит на дежурстве снаружи, под стеной стадиона на Янки-Уэй. Он наконец-то, что за благословение, внутри. Сидит с Донни, Томми, Джей Джеем и Патриком вдоль линии третьей базы, на четырнадцатом ряду за скамейками гостей. Билеты подарил Кристофер Каннистраро. Если бы Джо знал, что визит к юристу приносит роскошные места на игру «Сокс», он бы давно с Роузи развелся. И это лишь отчасти шутка.

Игра еще не началась. Донни и Томми уходят за пивом и едой. Джей Джей и Патрик листают программки, говорят об игроках и питчерах, о среднем по отбитым и средних очках за пробег. Джо хорошо и так: сидеть и впитывать все это, его чувства во власти традиции и красоты любимого стадиона.

Трава в середине площадки зеленая, как на поле для гольфа, земля жирная, как глина в Джорджии. Линии фолов и карманы белые, как в рекламе стирального порошка. Воздух холодит лицо и пахнет чистотой, а иногда хот-догами и пиццей. Веселая музыка шарманки навевает мысли о катках и карнавальных каруселях, о старом добром американском веселье. Его утешает красно-бело-синий неоновый знак CITGO, не менявшийся с тех пор, как Джо был мальчишкой, и его сердце смягчается, когда он читает на Зеленом Монстре[17] номера Зала Славы вышедших в отставку игроков: 9, 4, 1, 8, 27, 6, 14, 42.

Игроки уже на поле, разогреваются в красных майках с длинными рукавами, синих кепках и белых штанах до лодыжек. Джо скучает по полицейской форме, по видимому единству, по тому, чтобы быть частью команды, одним из своих, из братства. Ему всего этого не хватает. Головокружительное, детское удивление охватывает его, когда игроки прямо перед ним перебрасывают мяч по земле. Они кажутся огромными, и Джо чувствует, что ему оказана честь, словно он присутствует при значимом мгновении американской истории. Нет, конечно, это не инаугурация президента и даже не игра в постсезоне, но все-таки в том, чтобы быть здесь, есть нечто особенное.

Донни и Томми вернулись с пиццей и «Миллер-лайт». Донни тянется мимо груди Джо, передавая пиво Джей Джею и Патрику, а потом протягивает Джо его пиво, с крышкой и соломинкой. Стадион заполняется, толпа гудит от предвкушения.

Гулкий, словно глас бога, голос диктора просит всех сотрудников правоохранительных органов, пожарных и работников «Скорой» встать в знак уважения к тому, что они сделали и продолжают делать, чтобы защитить город Бостон и служить ему. Через неделю вторая годовщина взрывов на Бостонском марафоне, и Бостон заново переживает те события – и ужас, и героизм. Образы того апрельского понедельника восстают в медиа в количестве, кажущемся почти непристойным, и у Джо от них по-прежнему сжимается сердце. Слава богу, есть новые картинки, в противовес старым: вдохновляющие портреты пострадавших от взрывов, которые снова ходят, бегают и танцуют на протезах, бегунов и зрителей, которых за эти годы нашлось рекордное число, и теперь все они намерены показаться и вернуть этот день себе.

Они его вернули. Бостонские правоохранительные органы были там до последнего человека на страже, и они тоже были намерены проследить, чтобы день прошел мирно. Настоящая, славная победа хороших парней. Бостон силен. Держит Позу.

Сперва весь их ряд не хочет подниматься, но Патрик начинает суетиться и привлекать к ним внимание. Донни, Томми и Джей Джей – по настоянию Томми и Джо – встают. Это уважительный публичный жест, все хотели, как лучше, но для Джо момент исполнен глубокой печали, потому что в этом году он не будет стоять на дежурстве со своими в День патриота. Джо первым возвращается на свое место.

Через несколько минут они снова встают – национальный гимн. Поет молодая женщина из Кейпа, поет не особенно хорошо, но от высоких нот у Джо всегда мурашки по коже. А потом первый питч, и мяч у «Сокс».

В первом иннинге обе команды набирают один, два, три. В начале второго Джо бросает взгляд на Патрика – как раз вовремя, чтобы увидеть, как стакан с «Миллер-лайт» выскальзывает у него из руки и падает на землю между его ботинками. Патрик смотрит на разлитое пиво, потом поднимает взгляд на Джо. Они встречаются глазами. Кровь отливает от лица Патрика, оно становится бледным – цвета страха.

– Пат, не начинай. Ничего это не значит, – говорит Джо.

– Смотри, – вступает Джей Джей, поднимая свой стакан, чтобы показать. – Они мокрые и скользкие, а у меня пальцы замерзли.

– Не переживай, – говорит Джо.

Но Патрик переживает, и Джо знает: что бы он ни сказал, это не поможет.

– Не переживай.

Джо окидывает «Фенуэй» взглядом, он поспорить готов, что не меньше сотни зрителей сегодня роняли напитки. Это ничего не значит. Да, Патрика не толкали, в него не врезались, он не пытался удержать сразу несколько вещей, он даже еще не пьян. И что? Это ничего не значит. Томми машет одному из парнишек-разносчиков и заказывает для Патрика другой стакан пива.

Патрик так и отказывается сдавать генетический анализ. Говорит, что не вынесет, если точно узнает, что у него будет БХ, что уйдет в загул и не вернется. И, хотя он заявляет, что будет ответственным отцом, не вдаваясь в подробности, как Джо и Роузи ему ни грозят, как ни уговаривают, это ни на дюйм не подтолкнуло его к женитьбе на Эшли. Он не собирается этого делать. Следующий внук Джо будет ублюдком. Джо остается лишь молиться, чтобы этот маленький ублюдок был здоров.