Семнадцать перышек - [2]
Когда пришло время пропускать кошель, отец размотал конец каната, привязанного к последнему бревну оплотника. Бревна нетерпеливо задрожали. Речная струя нажала могучим плечом и отодвинула оплотник от берега.
— Трави! — подмигнул отец Вальке и проворно начал отпускать канат.
Коридор между берегом и последним бревном оплотника становился все шире и шире. Сперва отдельные сосны проплыли по нему, а следом еще, еще, и вот уже от кошеля стали отделяться целые пачки бревен. Они неслись, набирая скорость, туда, где ревел и бесновался порог.
Минут через пять отец начал подтягивать оплотник к берегу. Закрепив канат на двух, вкопанных в землю столбах, он хлопнул Вальку по плечу и сказал:
— Ну, а теперь багор в руки! Пойдем посмотрим, что там натворил наш порожек.
Второй раз проход для бревен в оплотнике открывал уже Валька.
— Отдать концы! Трави-и-и! — кричал он, не скрывая своей радости, и голос его тонул в грохоте седого от пены бурлящего Акан-коски.
За месяц таких дней было немало. И Вальке казалось, что уж больно быстро летит время. Ну совсем как бревна посредине речной струи. Не успеет взойти над лесом солнце и над порогом повиснуть яркая радуга, как, смотришь, и вечер наступает.
В первый же день, пропустив через порог целый кошель бревен, смотрители Акан-коски смастерили себе донки-закидушки. Едва солнце пересчитало первые вершины сосен, как отец и сын уже сидели на крутой скале, у омута.
В тишине уходящего дня омут казался таинственным и непонятным. Стынущая вода парила туманом, причудливые тени неторопливо плыли над темными струями. Где-то в глубине завязли в иле свинцовые грузики.
Валька нетерпеливо шевелит пальцем жилку и то и дело поглядывает на отца: «Не клюет ли у него?»
Отец резко дергает лесу и быстро начинает выбирать ее. Валька, забыв о своей донке, с нескрываемым любопытством следит за действиями отца. Вот показались крючки — стрелками разрезая черную поверхность омута. И ни одного всплеска.
— Сиги! Наживляй червя! — прошептал отец, проверив остатки наживки.
Теперь Валька и сам видел, что серые катышки хлеба, сдобренного подсолнечным маслом — любимая приманка лещей и язей — остались нетронутыми. Зато червей как не бывало. Ясно — сиги объели.
Не успел Валька заменить наживку, леса упруго потянула за палец.
— Спокойно, Валек, не нервничай, — проговорил отец, когда Валька принялся выхватывать лесу из глубины.
Вода у берега заволновалась под ударами сильного хвоста. Валька еще не сообразил, как он будет вываживать рыбину, а отец уже подвел сачок и вместе с грузилом вынес на берег серебряного сига.
— Видал, как надо! — задыхаясь от восторга, проговорил Валька, высвобождая крючок.
— Нет, не видал, — улыбаясь ответил отец, — хорошо хоть ты научишь. Люблю знающих людей.
И тут он торопливо шагнул к своей донке. Ее леса стала проворно соскальзывать в воду. Отец подхватил ее, выбрал и неторопливо подвел сачок. Ему попался сиг ничуть не меньше Валькиного. Вальке уже стало немножко совестно от того, что расхвастался он чересчур рано.
— Боевая ничья! Как в футболе. Надо назначить переигровку, — без умолку трещал Валька, когда они возвращались по тропке к кордону. Четыре сига болтались у Вальки на ивовом прутике и столько же на кукане у отца. Правда, Валька ждал этой «переигровки» с тайной надеждой, что в следующую рыбалку он поймает хотя бы на одну рыбину больше, чем отец.
…Тихо и размеренно стучат ходики на стене. Монотонно шумит за окном порог. И Валька, убаюканный воркотней старика Акан-коски, засыпает.
На следующее утро Валька с удивлением увидел, что отец еще не поднялся с постели. Взглянул на ходики — ровно семь.
— Пап, вставай! Там уже, наверно, кошель подошел.
— Не будет сегодня кошеля, — ответил отец. — Посмотри на календарь.
Валька, протирая глаза, взглянул на приколотый к стене табель-календарь. Цифра была обведена черным квадратиком.
— А что тут обозначено? — спросил Валька.
— Профилактика…
— Это еще что за штука?
— Полный осмотр катеров. Смазка двигателей, мелкий ремонт. А раз катера стоят — кошеля не будет.
— Значит… — Валька подбежал к окну. Сула, укрытая тенью прибрежных сосен, заманчиво раскручивала струи. Еще ни один солнечный лучик не разбился о воду. И где-то там в прохладной глуби ходила рыба. — Значит, я поужу! — закончил Валька и, не дожидаясь ответа, выскользнул за порог.
Он сразу же спустился к перекату. Здесь, под могучей речной струей, была целая россыпь валунов. Поэтому течение было таким же сильным, как в начале порога. Только вода здесь не дыбилась и не пенилась.
Зорька еще не кончилась. Прибрежные камни сверкали мокрыми от росы макушками. Пройдет еще час-полтора, пока солнце, поднявшись над лесом, не высушит их.
Вальке чудилось, что за каждым подводным валуном на него таращатся хариусы. Он осторожно приблизился к реке и, насадив самого симпатичного червя, сделал заброс.
Поплавок покатился по воде, приседая и снова приподнимаясь на струе, в точности рисуя очертания подводных камней.
Валька, сосредоточив все внимание на этом юрком кусочке пробки, не считал, сколько сделал забросов. Ожидание поклевки целиком захватило его.
В повести "Норки, Клава и 7"А" показано, как, начиная с детской игры и обычного любопытства, возникает интерес к профессии зверовода. Ребята помогают родителям, затем уже самостоятельно начинают выращивать норок.
В повести "Магелланы с берегов Неженки" рассказывается о ребятах карельского села, организовавших пионерское лесничество. Работа в лесничестве развивает у ребят не только любовь к природе, но и прекрасные качества характера.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.