Семейные приключения животных - [5]

И матери их стали жертвой рока!..

Мой нежный друг, всех селезней краса,

Сказал: – «Летим от смертных прочь, подруга!» –

И мы взвилися с ним под небеса….

Но выстрел – паф! – и я лишилась друга!

Тогда одна, как робкое дитя,

Между забот, опасностей всегдашних,

Ища приюта и, не находя, –

Наткнулася на уток я домашних.

они, не презря, дали мне приют….

Прости мой край, любовь моя потухни!

Иного друга я сыскала тут,

И яйца несу теперь – для кухни.

XV. Достоинства сверчка, или О том, что о достоинствах судят по собственному вкусу

«Он пост однообразно,

Только песнь его звучна;

И уж тем она прекрасна –

Безыскуственна она!»

– Нет, мне нравится в нем сила:

Как, приятель, запоет,

Иль засвищет, то-то мило, –

Так вот душу и дерет! –

«Ну, а ты какого мненья,

Длинноногий дуралей?

Ну, лентяй, свое сужденье

Изложи же поскорей!»

Так Оса, да Шерстень толстый,

На заборе, с Комаром,

Суд критический, серьезный

О Сверчке вели втроем.

«Да!» – сказал с глубоким чувством

И подумавши Комар:

«Он владеть горазд искусством;

В нем еще завидный дар:

Да, таких сыскать со свечкой! –

Он не для хвалы поет, –

Скромно жизнь ведет под печкой,

Гонят – тотчас вон идет!»

XVI. Чижачьи похороны, или Как похвалы ни далеки от порицания

«Кума! ты слышала ли вестку?

Вон Хлест вишь видел, говорит…»

Синица так из клетки в клетку

Овсянке по утру кричит.

«Вчера, не знаю в час который

(Вишь Хлест, болван, не посмотрел),

Ведь что летал-то, бедный хворый,

Хозяйский Чижик – околел!»

– Скажи пожалуй!.. ах, бедняга! –

Знать смерть и добрых не щадит! –

А видь какой он был добряга

Всех нас бывало облетит:

Кому веселое чиликнет,

Кому – здорово! – прокричит;

Сквозь клетки клюнешь – и не пикнет,

А только дальше отлетит. –

«Ну и хозяин уж с раченьем

Каким всегда за ним ходил.

А ведь сказать не в осужденье,

Ну, чем отлично был он мил?

За что такое полюбился?

Признаться, – плохо распевал;

Ведь разве только что не бился,

Да в клетку сам всегда влетал?»

– Ума в нем, правда, не хватало, –

И кто-ж за то не по корит –

По комнатам уж он не мало

Бывало брызжет и сорит. –

«Да, да; за это я не редко

Веда сердитую с ним брань:

Бывало прилетит на клетку,

Да вдруг к тебе и сбросит дрянь!»

– И уж в к кой любви был в доме:

Что день, то свежий все песок;

Как будто нет и птиц окроме….

А смех, что был за голосок! –

«А мы себя как пеньем мучим!

Свистим, кричим во весь свой рот,

Похвал же столько не получим:

Для них милее вишь урод!..»

И у людей ведь есть повадка:

С хвалой ругательство мешать, –

Лишь стоит молвить для порядка:

«Не в осуждение сказать!»

XVII. Собачьи воспоминания, или О том, как приятно мечтать о прошлых чувствах

Здесь, противу барской поварни,

Я лежа на солнышке, грелась,

А Серко глядел в подворотню

И изредка ласково лаял.

Я два раза тявкнула тоже,

А больше брехать постыдилась:

Подумает Серко, пожалуй,

Что я навязаться готова

Сама, только лай бы услышать!

Нет, я уж теперь осторожна

И пылкости нет во мне прежней;

К тому же, любовь моя к Серку,

Увы! уж любовь не впервые….

О, как я любила Салтанку!

Какой он был бойкий, игривый!

Бывало бежит что есть рыси

К воротам «здорово» пролаять;

И я – ну, едва ли такая,

Другая найдется меж наших –

Пускай я, не так как нахалка,

К нему со всех ног не бросалась,

А лаяла скромно по-одаль, –

За то так смотрела приветно,

Что слюнки распустит Салтанка

И морду себе лижет – лижет….

Ну, словом, мои взгляды были

Вкуснее ему сочной кости.

А если, глядя этак нежно,

Еще и хвостом повиляешь, –

Как, батюшки-светы, Салтанка

От радости пустится прыгать

И бегать то скоком, то рысью….

Уж дворник, бывало, напрасно

И манит, и грозно прикрикнет –

Салтанка не слушает вовсе

И прочь от меня не отходит,

А сам он какой был красавец!

Высокий такой, чернорылый,

С хвостом закорюченным к верьху,

С глазами блестевшими ярко.

Какой же храбреца, был, ревнивец:

Бывало любую собаку,

Хоть будь его вчетверо выше,

От наших ворот прочь отгонит;

Сам первый кидается в драку,

Не то, чтобы просто лишь лаял:

Готов до полсмерти загрызться;

А все, чтобы мне полюбиться!..

Ах! не было, знать, и не будет

Подобного милого друга!

Пусть Серко там лает как знает,

А я не пойду к подворотне;

Усну я немножко на солнце,

Авось мне сон сладкий приснится,

Авось я увижу Салтанку!

XVIII. Восторг селезня, или О том, какое удовольствие быть вместе с любимым предметом

Послушайте, как квакает!

Глядите, как идет!

Как с лапочки на лапочку

Переступает!.. а?

Не правда ли, красавица?

Не правда-ль – хороша?

Какие у ней перышки,

Какой у ней носок;

Какая шейка гибкая,

А глазки – что жучки!

И плотная, и тучная –

Уж есть на что взглянуть!

Такая полновесная,

Как бы мешок с овсом;

А что за чистоплотная:

День целый на пруде

Ныряет и купается,

Чтоб полюбиться мне.

О – ква-ква-ква! Серяночка!

Поди ко мне, поди!

Пойдем мы на болото, там

Поищем червячков;

Пошляндаем, потопчимся;

Хоть лапки загрязним,

Да вдоволь мы насытимся;

А там мы, на пруд,

Поплаваем, очистимся,

Обмоемся в воде.

XIX. Лошадиное признание, или О том, что вид молодости приятней жара старости

«Буро-пегая Кобылка,

Как тебя я полюбил!

Кровь во мне играет пылко….»

Конь саврасый говорил.

«О, потешь меня немножко,

Не кусайся, будь смирна!

Не брыкайся задней ножкой,

Будь рассудлива, умна!..

Чем тебе я не по нраву?

Али я не статный конь?

Али я не нажил славы?