Семейное положение — безвыходное - [7]

– Не читайте до обеда советских газет, – усмехнулась Люся, но затем сообразила, что едва ли эта девочка, которой вряд ли было больше шестнадцати лет, признает цитату из классики. Пришлось пояснить:

– Не стоит доверять всему тому, что пишет жёлтая пресса. Я сама работала в газете и, поверьте, знаю эту информационную кухню изнутри.

– Но они везде появляются вместе! Их постоянно фотографируют вдвоём, и это не фотошоп! – возразила фанаточка, сверля Люсю безжалостным взглядом.

«За что же ты меня так ненавидишь, девочка? – подумала Люся, прямо глядя ей в глаза. – Только за то, что хотела бы быть на моём месте? Или хотя бы на месте Насти Тищенко?»

Разумеется, она была наслышана о мнимом романе своего мужа с молоденькой певичкой из популярного телевизионного шоу «Голос страны». Как обычно, СМИ поторопились и сочинили любовную историю там, где ещё ничего толком не успело произойти. Но Люся отдавала себе отчёт, что Дима очень увлечён Настей. Возможно, в большей степени он восхищался её талантом… У этой самой Тищенко действительно был необыкновенный голос, удивительный для её хрупкой миниатюрной фигурки. Сильный, глубокий, волнующий… казалось, он проникал в глубину души и трогал даже самое ледяное сердце. Настя была участницей проекта, в котором Дима заседал в жюри. Она успешно проходила тур за туром, уверенно продвигаясь к финалу, и Дима искренне поддерживал её и переживал. Он практически взял девушку под свою опеку – никто не сомневался, что, даже если Настя не дойдёт до финала, Дима не даст ей пропасть. Они уже записали дуэтную песню и скоро должны были приступить к съёмкам клипа. Люся понимала, что муж просто поддерживает молодое дарование, но всё же она не являлась безмозглой овцой или слепой идиоткой, чтобы не отмечать: Настя была дьявольски красива. Хотя нет – красота её не казалась дьявольской; в ней вообще не было чертовщинки, а только лишь свежее очарование юности. Солнечно-рыжие длинные волосы, огромные, как у оленёнка Бэмби, глаза, россыпь трогательных золотистых веснушек на скулах, нежные розовые губы… Настя была совершенством, но, самое главное – ей едва исполнилось двадцать два года. И она смотрела на Диму с обожанием, снизу вверх, раскрыв рот и затаив дыхание. Он был для неё небожителем, центром мироздания, пупом Земли. Глупо было бы думать, что Диме не льстила эта ситуация.

Люся тяжело вздохнула, размышляя об этом по дороге домой после презентации. Конечно, никто не утверждает, что после тридцати лет жизнь кончена. Но факт остаётся фактом – ей уже тридцать один, и она, кажется, больше не любит своего мужа. Так что если свершится, наконец, то, что все СМИ давно уже посчитали делом решённым, – то есть Дима начнёт изменять ей с Настей, – то она, откровенно говоря, не слишком-то и расстроится. Ей будет абсолютно всё равно. Нет, не так!.. Конечно же, не всё равно, она ведь себя не на помойке нашла, и, конечно же, самолюбие её будет уязвлено. Но мир не перевернётся, свет в глазах не померкнет и всё такое. Она и в самом деле сумеет пережить мужнину неверность. Лишь бы это не затрагивало Алесю…

– А не пробовала ли и ты завести небольшой романчик на стороне? – спросил её лучший друг Миша во время традиционного ежевечернего созвона по скайпу, когда она пожаловалась ему на жизнь.

– Ты что, спятил? – удивилась она. – Зачем мне это надо?

– Ну-у-у… – протянул он. – Необременительный поход налево значительно освежает отношения. Так говорят, – поспешно добавил он, заметив, что её взгляд в веб-камеру сделался суровым, как у прокурора. – Ну, слышала, должно быть, знаменитое выражение?.. Хороший левак укрепляет брак.

– Какая пошлость, – фыркнула Люся, – и я не верю, что слышу это от тебя. Неужели ты изменяешь Лере?

– Нет, что ты! – тут же заверил её Миша. – Это я так… теоретически.

– Ну, нет уж, – сказала она решительно. – Измена только ради того, чтобы отомстить, – это не для меня. Очень уж… нечистоплотно, мне это совсем поперёк горла. Не могу ложиться в постель с человеком, к которому не испытываю хотя бы элементарной нежности. А таких сейчас в моём окружении не наблюдается…

– Если что, ты только свистни – я всегда к твоим услугам! – с готовностью предложил он.

Люся не выдержала и рассмеялась:

– Дурак…

Смех её, впрочем, получился несколько наигранным. С Мишей они были знакомы ещё с тех давних пор, когда оба трудились в редакции молодёжной газетёнки средней руки, он – фотографом, а она – шеф-редактором. Миша был вдовцом; жена погибла в автомобильной катастрофе, когда их сыну Никите едва-едва исполнился годик. Миша с Люсей сделали немало интервью и фоторепортажей вместе, и дружба их продолжилась даже после того, как он вместе с сыном эмигрировал во Францию. В Париже Михаил женился на француженке по имени Валери (он сам, а также все его русские друзья называли её Лерой), а затем открыл собственную фотостудию. Люся несколько раз бывала в гостях у старого друга – и одна, и вместе с дочкой. Их дети тоже крепко дружили между собой, несмотря на шестилетнюю разницу в возрасте. Как относилась жена Миши к её визитам, Люся могла лишь догадываться. Валери всегда сохраняла холодноватую приветливость, улыбалась вежливо, кивала, но – возможно, ещё и потому, что Люся абсолютно не говорила по-французски, – общение их этим и ограничивалось. Вообще, они редко пересекались с Мишиной женой: когда Люся приезжала в Париж, дни её и так были насыщены и заполнены до предела.