Семейная жизнь Федора Шаляпина: Жена великого певца и ее судьба - [8]
Сезон закончился. Возродившаяся опера Мамонтова получила хорошую прессу. Хвалили оркестр, прекрасные хоры, «очень недурных артистов», в числе которых был назван и молодой Шаляпин, итальянский балет ругали, но отметили талант Иоле… Неудивительно поэтому, что Мамонтов решился предложить ей пост первой балерины своей Русской частной оперы. С ее помощью он надеялся перетащить из Петербурга в Москву Шаляпина.
Иоле написала об этом Шаляпину, спрашивала, что он решил: остаться в Петербурге или перейти к Мамонтову? Если он останется в Императорском театре, она, конечно, вернется домой. Целыми днями она думала о Шаляпине. Разлука на такой долгий срок страшила ее.
«В этот момент я плачу, думая о том, что если я уеду в Италию, то очень долго не увижу тебя, и, возможно, ты быстро меня забудешь», — написала она ему.
Тем временем из Нижнего Новгорода начали разъезжаться артисты. Уехала домой Антониетта Барбьери, подруга детства Иоле и компаньонка всех ее нижегородских событий. Затухала ярмарочная суета, город пустел и выцветал, смывая с себя яркие краски и погружаясь в привычный сон русской провинции, и Иоле впервые почувствовала, что здесь ей может быть скучно. Шаляпин так ничего решить не мог, и Иоле, гуляя по тихим улочкам Нижнего Новгорода, застроенным деревянными домами, приходя на обрывистый берег Волги, запруженной пароходами и баржами, которые как будто звали ее в дальний путь, чувствовала себя совсем покинутой и несчастной.
Как артистка она прекрасно понимала Шаляпина и не осуждала его: больше чем кто бы то ни был она хотела, чтобы его карьера сложилась удачно. Но Мамонтов и многие артисты его труппы убеждали ее, что Шаляпин только выиграет, если перейдет в Частную оперу. И хотя поначалу Иоле несколько сомневалась в этом… все же она надеялась.
Шаляпин ничего не обещал ей. Он ничем не собирался ради нее жертвовать, и, казалось бы, она могла быть свободна. Но уехать из России и расстаться с ним надолго, а может быть, и навсегда, было для Иоле слишком тяжело — еще тяжелее той неизвестности, в которой она находилась в последние дни…
И она решилась — на свой страх и риск приняла предложение Мамонтова и отправилась в Москву.
Она считала, что поступает правильно, но, оказавшись одна в незнакомом огромном городе, испугалась. По письмам было ясно, что Шаляпин намерен остаться в Петербурге, и Иоле дрогнула сердцем. Первые дни в Москве она проплакала, сидя в своем гостиничном номере. Ее ужасала перспектива провести здесь шесть месяцев совершенно одной.
«Я вижу, что плохо сделала, оставшись в Москве, — в отчаянии писала она Шаляпину, — тем более, что теперь решено, что ты останешься в Петербурге».
В Москве тоже были расстроены решением Шаляпина. Мамонтов подумывал о том, чтобы взять в театр другого баса. И хотя Иоле было горько и обидно, что ее жизнь повернулась таким нелепым образом и все жертвы были напрасны, Шаляпина она не осуждала:
«Ты можешь себе представить, как это мне огорчительно, но я не могу ни в чем упрекнуть тебя, потому что боюсь, что если ты уйдешь из Императорского театра, это будет плохо для твоей карьеры».
Казалось, она внутренне смирилась с тем, что проведет эти полгода вдали от него. Она просила писать ей почаще, подробно рассказывать о себе и вести более спокойный образ жизни (по Нижнему Новгороду Иоле хорошо изучила безалаберные наклонности своего избранника).
«Ты должен вести спокойную и размеренную жизнь, — просила она его, — если ты хочешь стать великим артистом и достичь того, чего ты заслуживаешь».
Тем временем в Москве начался театральный сезон. Русская частная опера Мамонтова стала выступать в мрачноватом здании Солодовниковского театра на Большой Дмитровке. 8 сентября состоялся дебют Иоле на московской сцене. Она танцевала второй акт балета «Коппелия». В письме к Шаляпину она посвятила этому событию всего несколько строк: «Вчера вечером было открытие сезона, давали оперу „Снегурочка“ и „Коппелии“. Мне много аплодировали в „Коппелии“, и в театре было очень много народу».
Вместе с ней в Москву приехали балетмейстер Цампелли, ее партнер Масканьо и несколько артистов кордебалета. Кроме того, в труппе Мамонтова было два итальянских дирижера — Труффи и Бернарди. Но с ними Иоле связывали только деловые отношения, и она чувствовала себя в Москве совершенно одинокой — без родных и близких людей, а главное — без своего любимого и дорогого Феденьки.
В первое время они часто писали друг другу. Первые письма Шаляпина на итальянском языке Иоле читала с непередаваемым чувством восторга, смешанным со смехом. В тот момент эти письма были ее единственной радостью. Но она хвалила Шаляпина, зная, как он самолюбив, и убеждала, что прекрасно понимает его.
В свою очередь Шаляпин звал ее в Питер. В одном из писем он обмолвился о том, что пытается устроить так, чтобы ее пригласили танцевать в Мариинский театр. Однако Иоле отнеслась к этому скептически, как к прекрасной мечте. Она хорошо понимала, что ее Федя был не из тех, кто способен устроить не только чью-то, но даже и свою собственную жизнь. Ему просто сказочно везло на каждом шагу.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Л. Д. Зиновьева-Аннибал (1866–1907) — талантливая русская писательница, среди ее предков прадед А. С. Пушкина Ганнибал, ее муж — выдающийся поэт русского символизма Вячеслав Иванов. «Тридцать три урода» — первая в России повесть о лесбийской любви. Наиболее совершенное произведение писательницы — «Трагический зверинец».Для воссоздания атмосферы эпохи в книге дан развернутый комментарий.В России издается впервые.
Автор книги — дочь известного драматурга Владимира Масса, писательница Анна Масс, автор многих книг и журнальных публикаций. В издательстве «Аграф» вышли сборники ее новелл «Вахтанговские дети» и «Писательские дачи».Новая книга Анны Масс автобиографична. Она о детстве и отрочестве, тесно связанных с Театром имени Вахтангова. О поколении «вахтанговских детей», которые жили рядом, много времени проводили вместе — в школе, во дворе, в арбатских переулках, в пионерском лагере — и сохранили дружбу на всю жизнь.Написана легким, изящным слогом.
Автор книги — дочь известного драматурга Владимира Масса, писательница Анна Масс, автор 17 книг и многих журнальных публикаций.Ее новое произведение — о поселке писателей «Красная Пахра», в котором Анна Масс живет со времени его основания, о его обитателях, среди которых много известных людей (писателей, поэтов, художников, артистов).Анна Масс также долгое время работала в геофизических экспедициях в Калмыкии, Забайкалье, Башкирии, Якутии. На страницах книги часто появляются яркие зарисовки жизни геологов.
Книга знакомит с жизнью Т. А. Луговской (1909–1994), художницы и писательницы, сестры поэта В. Луговского. С юных лет она была знакома со многими поэтами и писателями — В. Маяковским, О. Мандельштамом, А. Ахматовой, П. Антокольским, А. Фадеевым, дружила с Е. Булгаковой и Ф. Раневской. Работа театрального художника сблизила ее с В. Татлиным, А. Тышлером, С. Лебедевой, Л. Малюгиным и другими. Она оставила повесть о детстве «Я помню», высоко оцененную В. Кавериным, яркие устные рассказы, записанные ее племянницей, письма драматургу Л. Малюгину, в которых присутствует атмосфера времени, эвакуация в Ташкент, воспоминания о В. Татлине, А. Ахматовой и других замечательных людях.