Семейная могила - [15]
И каждую ночь я засыпала в этой проклятой двуспальной постели бок о бок с Бенни, чувствуя, как его рука покоится на моем животе.
А еще я много фотографировала своей маленькой цифровой камерой. По вечерам я загружала фотографии в ноутбук, писала тексты и верстала из всего этого домашнюю газету под названием «Рябиновый листок». По пятницам, знаменующимися нашими традиционными семейными вечерами, я ее распечатывала и вручала Бенни. Мои старания произвели на него такое впечатление, что он вытащил старую ободранную папку с надписью «Бюллетень Союза работников сельского хозяйства за 1956–1960 гг.», вытряхнул из нее пачку пожелтевшей бумаги и начал складывать туда все номера «Рябинового листка». А я дала себе слово, что отныне буду тщательно документировать все события нашей совместной жизни.
Ха!
16. Бенни
Первые недели после переезда Дезире все было просто чудесно. Как-то раз субботним утром она даже согласилась пойти со мной в коровник. Я вручил ей свой старый рабочий комбинезон, она повязала платок на голову — и до чего же это вышло мило и трогательно! Я так носился с ней, что чуть не навернулся, очень уж мне хотелось, чтобы ей все понравилось. Анита бы небось сразу потянулась за разделочным ножом, если б видела, какие я тут выделываю коленца, с ней-то я особо не церемонился.
Поначалу Дезире боялась входить в стойла.
— Черт, Бенни, какие же они огромные, эти твои коровы! — с опаской воскликнула она. — Да они одним прыжком меня в лепешку раздавят!
— Это же не пантеры, Дезире, — терпеливо ответил я. — Они любят людей! Люди их кормят и доят! Они и прыгать-то не умеют! К тому же они на привязи.
— Ну значит, попятятся и раздавят! — убежденно возразила она. — Возьмут и размажут по этому хлипкому забору.
— Это называется перегородка. И с какой стати им тебя давить?
— А ты представь — приходит человек в стойло, дай-ка, думает, почищу, а они — бум копытом! И ты валяешься без чувств.
— Ты их с лошадьми путаешь, Дезире! Это лошади лягаются. Коровы в худшем случае могут задней ногой мотнуть. Правда, это тоже довольно больно.
— Не доверяю я им, особенно вот этой! — заявила она, уставившись на бедную Линду, номер 415, хотя ленивее коровы еще свет не видывал. Молока дает мало, а жрет за двоих — все подметет своим длинным языком. Жирная, бурая шкура так и лоснится, увидишь сзади — прямо шкаф из красного дерева. По весне на выпас не выгонишь — приходится стегать хворостиной, чтобы оторвалась от кормушки и пошла пастись на воле. Так что напугать Дезире она могла только размером.
— Если кого и стоит опасаться, так разве что вот эту телку, — сказал я. — Она у меня чертовка с норовом, а тут еще и вымя побаливает, когда срет, — она только-только отелилась. Вот к ней заходить не стоит, я на нее антибрык поставил.
Дезире задумчиво посмотрела на меня.
— А на меня ты тоже антибрык поставишь, если я начну лягаться после отела? — спросила она. — Или если станет больно срать?
Мы обменялись счастливыми взглядами. До родов оставалось всего пять месяцев, но нам это время казалось вечностью.
В конце концов я вручил ей веник и велел вычистить кормушку. Тут уж напортачить невозможно — всего делов-то: вымести остатки сена, чтобы подкинуть новую охапку. А сам пошел за свежим тюком. Когда я вернулся, она «подмела» половину кормушки. Кормушка сияла чистотой, как пол в ее стерильной кухне, и где она только щетку раздобыла? Я улыбнулся про себя и показал ей, как кормить телят из ведра. Это не так-то просто — врожденный рефлекс заставляет их тыкаться носом в материнское вымя, и они вечно опрокидывают ведро или залезают в него башкой, да так, что не снимешь! Я слышал, как Дезире чертыхается и выговаривает телятам:
— Ах ты, глупая скотина! Да вот же корм, вот! Посмотри вниз, вниз, кому говорят! Ням-ням, горе ты эдакое! Нет, ну ты посмотри, что ты наделал, весь комбинезон мне изгадил!
В дом она вошла раскрасневшаяся, потная, с ног до головы забрызганная молоком. Мы с ней залезли в душевую кабину, и она предложила намылить мне спину. После чего, естественно, бесстыдно меня использовала.
Но когда мы оказались в кухне, дело снова застопорилось.
— Я так устала! — выдохнула она и рухнула на диван с газетой. — Нет сил ничего готовить!
— Ты что, разве не хочешь есть? — спросил я, втягивая живот, чтобы унять урчание в желудке, — я был голоден, как волк.
— Нет. Ну разве что немного кефира…
— Но… — заикнулся было я.
Кефир! И это после того, как мы полдня вкалывали в коровнике!
Я вытащил пару сарделек из морозилки и закинул их в микроволновку. Прямо как раньше.
Будем надеяться, что, когда родится ребенок, все переменится. Не может же он жить на одном кефире, как некоторые.
17. Дезире
В субботу вечером мы были приглашены к Бенгту-Йорану и Вайолет отмечать «новоселье». Естественно, я оценила тонкий намек — раз я сюда переехала, значит, и устраивать новоселье следовало мне. Никуда не денешься, пришлось сделать хорошую мину при плохой игре, раз уж этой парочке предстояло стать моими ближайшими соседями на протяжении необозримого будущего.
Я купила в городе букет гвоздик — сама я их терпеть не могу, но они-то об этом не знают. С моей стороны это была акция немого протеста, понятная одной мне. Вайолет пришла в такой восторг от этих чахлых стебельков, словно ей подарили цветы из райского сада. По всей видимости, не одна я решила сделать над собой усилие в этот вечер.
Роман известной шведской писательницы Катарины Масетти рассказывает о пылких чувствах двух молодых людей — простого фермера и городской интеллектуалки с утонченным вкусом. Казалось бы, герои настолько разные люди, что у их любви нет будущего, и все же судьба не позволяет им расстаться.
Роман «Между Богом и мной все кончено» известной шведской писательницы Катарины Масетти — исповедь шестнадцатилетней Линнеи. Девушка рассказывает о своих проблемах и о подруге, сердцеедке по имени Пия, которая покончила с собой. Самоубийство подруги окутано тайной, и Линнея пытается разгадать ее.
Новый роман известной шведской писательницы Катарины Масетти рассказывает о непростых отношениях между молодым преуспевающим бизнесменом и скромной учительницей рисования, которая растит двоих маленьких детей и никак не может избавиться от любви к своему необыкновенному, сумасшедшему мужу.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
«Мех форели» — последний роман известною швейцарского писателя Пауля Низона. Его герой Штольп — бездельник и чудак — только что унаследовал квартиру в Париже, но, вместо того, чтобы радоваться своей удаче, то и дело убегает на улицу, где общается с самыми разными людьми. Мало-помалу он совершенно теряет почву под ногами и проваливается в безумие, чтобы, наконец, исчезнуть в воздухе.
Каждая новая книга Патрика Модиано становится событием в литературе. Модиано остается одним из лучших прозаиков Франции. Его романы, обманчиво похожие, — это целый мир. В небольших объемах, акварельными выразительными средствами, автору удается погрузить читателя в непростую историю XX века. Память — путеводная нить всех книг Модиано. «Воспоминания, подобные плывущим облакам» то и дело переносят героя «Горизонта» из сегодняшнего Парижа в Париж 60-х, где встретились двое молодых людей, неприкаянные дети войны, начинающий писатель Жан и загадочная девушка Маргарет, которая внезапно исчезнет из жизни героя, так и не открыв своей тайны.«Он рассматривал миниатюрный план Парижа на последних страницах своего черного блокнота.
Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.
Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…