Семь сорок (В поисках счастья) - [71]

Она кивнула.

— Так что за неимением лучшего он уговорил вас убежать с ним?

— Нет. Я не настолько глупа. Я знала, что надо оставить время на размышление. Что-нибудь около трех недель, я считала. Я не была уверена.

— А Майлс, может быть, еще меньше. — Его тон снова стал сухим, почти безразличным. — Продолжайте.

— Когда поезд прибыл в Норидж, я поняла, что не смогу довести дело до конца. Поэтому я сошла с поезда и позвонила. Но было слишком поздно. Ши сказал мне.

— Понятно. — Пауза. Сейчас все решится, в отчаянии думала она. Он перебирал все это в памяти столько же раз, сколько и она сама. Он сочтет ее слабость и нерешительность причиной смерти своего брата. И впервые поймет истинный характер девушки, на которой хотел жениться. С ощущением тошноты она ждала, вглядываясь в его лицо. Оно было задумчивым и серьезным.

— Надо, чтобы кто-то вам это сказал, Джо. Вы что, ума лишились?

Сама себе не веря, она вдруг осознала, что это не оскорбление, а проявление раздражения. Она в изумлении разинула рот, а он продолжал:

— Сейчас все открылось — в первый раз, как я понимаю? — Все еще молча, она кивнула. — Тогда ради всего святого, не бойтесь смотреть фактам в лицо. Все, что я в этом вижу, — это девушка, которая удачно успела вытащить шею из петли. Или правильнее сказать, в последнюю минуту вспомнившая свой врожденный здравый смысл? — Он снял руку со спинки сиденья и шутливо потрепал ее по колену. — Ну-ну, ничего страшного не случилось, верно? — Точно так он похлопывал маленьких животных после лечения. Кисть была длинной и нежной, настоящая рука хирурга.

— О, я не знаю! — Пытаясь собраться с мыслями, Джоанна приложила руку к кружащейся голове. — Вы… я… вы, кажется, даже не удивились.

— Удивился? Нет. Почему я должен был удивиться? — сразу ответил он. — Для меня это не новость.

— Не но… как же так? Откуда…

Его ладонь отпустила ее колено и тепло и крепко накрыла обе ее руки.

— Очень просто. Я не волшебник. Я просто проследил ваш звонок. Тот, который вы сделали со станции Норидж. — Взгляд его смягчился. — Вы забыли повесить трубку, знаете ли, на целых пять минут.

— Я… я не помню насчет телефона, — призналась Джоанна. — Я почти ничего не помню. Мне сказали, что я потеряла сознание.

— Это было ужасное потрясение. Мне очень жаль.

— Я все еще не понимаю…

— Ну, я знал, что вы находились на железнодорожном вокзале в Норидже, и вы были так расстроены, что я понял — вы не могли быть просто знакомой. И я знал, что у Майлса была новая девушка, и кроме того знал, что он провел уикэнд у друзей, которые жили неподалеку от Нориджа. У девушек Майлса никогда не было имен, поэтому я не мог узнать, кто вы, и как бы мне этого ни хотелось, я не мог рассчитывать найти вас, если бы приехал сюда.

Ее сердце на мгновение замерло. Значит, со стороны Джеральдины это не было уловкой. Он действительно хотел отыскать ее.

— Почему вы хотели… меня найти? — Голос ее от страха стал почти шепотом.

— Ну, если вам так нужно знать… — к нему снова вернулся этот юношеский смущенный взгляд, который она иногда видела раньше. — Я беспокоился… на случай, если вы не сумели вытащить голову из петли вовремя. И если бы я тогда знал, что вы просто упали в обморок, я бы сделал почти то же самое. — Смущение покинуло его, и он ухмыльнулся.

Джоанна тоже в первый раз улыбнулась.

— Итак, я позволил разыграться своему воображению из-за девушки из Нориджа или его окрестностей, а потом вы приходите и говорите мне, откуда вы, и я почувствовал, что это не могло быть простым совпадением, особенно когда оказалось, что вы разбираетесь в дизайне.

Внезапно она не смогла удержаться от вопроса:

— И сколько времени вам понадобилось, чтобы решить, что со мной все в порядке?

Глаза Дугласа, казалось, снова взяли себе часть синевы Атлантического океана, как в тот вечер в Каррикду.

— Примерно столько, сколько понадобилось, чтобы влюбиться в вас.

— И… сколько же? — затаив дыхание, спросила Джоанна.

— О, минут пять, — небрежно ответил он. — Послушай, я думал, что мы все уже обсудили. — Джоанна обнаружила себя в его объятиях. — Из-за чего еще были сомнения? Из-за Майлса?

Она покачала головой, пытаясь повторить что-то из того, что хотела сказать Майлсу по телефону в тот роковой день.

— Нет. Из этого ничего бы не вышло. Ни один из нас в самом деле не любил так сильно, чтобы хватило на всю жизнь.

— Меня хватит, — мило пообещал Дуглас. — Дай мне только полшанса, и я буду висеть у тебя на шее, как альбатрос, даже когда растеряю все свои перья.

— О, как очаровательно. А ты можешь быть еще романтичнее?

— Хороший вопрос, — прокомментировал Дуглас. Его глаза сделались озорными и ярко-синими, губы нашли ее губы и прижались к ним, руки крепче обхватили ее. Она чувствовала, как вздымается и опадает его грудь, как однажды уже было до этого, и потеряла решимость. Сейчас все было по-другому, без секретов, без темных мест, даже почти без мыслей.

— А как твои родители? — прошептала она.

— Нет, нет и нет. — Он, казалось, точно знал, о чем она думала. — Может быть, мать, однажды. Но не теперь. Она полюбила тебя.

— Тогда — спроси меня еще раз, — приказала Джоанна.