Семь песков Хорезма - [8]
Ехали без остановок до вечера. В сумерках осадили верблюда, расстелили сачаки и разложили снедь. Возле каждой скатерти сели по шести-восьми джигитов. Сердары ужинали отдельно. Сергея же усадили рядом о собой. Ели из одной чашки: макали в нее куски чурека, обжигая пальцы, поругивались. Сергей основательно освоился в обществе кочевников. Сначала помалкивал, лишь сопел, пережевывая пищу, затем осмелел:
— Ну, нехристи, кость вам в горло! Неужели в Хорезме деревянных ложек нет?! У нас в Расее ложками хлебово едят. Тоже, как и вы, едят из одной чашки, но ложками!
— Теперь ты тоже будешь по-нашему есть-пить, — ровно, без малейшей обиды, сказал Рузмамед. — Ложки не будет, водки не будет, русской бабы тоже не будет. Будешь с пушкой спать. Если веру нашу примешь — хан Аллакули разрешит тебе взять в жены сартянку, С ней ты познаешь верх блаженства... — Рузмамед и Кара-кель засмеялись,
— Обойдусь как-нибудь, — глядя с недоверием на хохочущих сердаров, отозвался Сергей и озорно спросил: — А что в Хиве неужто нет русских девок? Неужто хан всех своих пленников в мусульманскую веру обращает?
— Ай, дорогой топчи, (Топчи — артиллерист, пушкарь) зачем нашему хану пачкать мусульманскую веру! — с пренебрежением пояснил Кара-кель. — Аллакули-хан делает правоверными толь ко тех, которые ему нравятся, В Хиве больше четырех тысяч русских рабов — многие из них просят разрешения молиться Аллаху, да только наш хан-маградит отказывает всем. Русских мы называем свиноедами, потому что рты их запачканы грязной свиньей. Русские рабы живут в сараях вместе с собаками и ишаками. Но тебя Аллакули поселит в своем дворце..,
— Да брось ты издеваться! — отмахнулся обиженно Сергей.
— Ладно, Кара, не пугай пушкаря и райскую жизнь ему не обещай, — рассудил Рузмамед. — Давайте-ка лучше поспим да хорошие сны увидим. Во сне жизнь всегда бывает лучше.
Спали на кошмах, в сторонке чадил костерок. Чуть свет поднялись и отправились в путь. Сначала ехали вдоль моря, затем свернули на восток. Дорога тянулась по такырам. К вечеру караван пересек полувысохшее русло Атрека. Потянулись небольшие озера, заросшие камышом. Ночевали на берегу озерца. Всю ночь отбивались от несметного полчища комаров и слушали неугомонный хор лягушек. Рузмамед любопытства ради расспрашивал у Сергея о том, как он оказался в Персии. Пушкарь отвечал неохотно, но не врал. Обхватив мускулистыми руками колени, он мрачно смотрел на пляшущие языки костра, цедил сквозь зубы:
— Жизнь сучья... А когда себя чувствуешь скверно, то и ведешь подобающе...
— Не горюй, Сергей-ага, — похлопал пушкаря по плечу Рузмамед. — В Хиве ты не пропадешь. Если понравишься Аллакули, он тебя господином сделает. Будешь жить во дворце — Кара-кель правду тебе сказал. С рассветом отправились дальше по Мисрианской равнине. Восходящее солнце, стирая темень ночи с просторов, обнажило потрескавшиеся такыры, небольшие барханы с жесткой растительностью. По мере того как поднималось солнце, цвет пустыни в разных местах ме нялся: казалось, на ней проступали огромные — то синие, то фиолетовые, то бледно-красные — пятна. Сначала это забавляло Сергея, но вскоре пустынный пейзаж на доел ему.
— Ну и земля у вас, кость бы ей в горло! — выругался он в сердцах. — Как же вы на ней живете?! Ни полей, ни огородов, ни садов фруктовых, а главное, и жилья нигде нет. Слушай, Рузмамед, да тут же удавиться можно с тоски! Был бы ты добрым человеком — закрыл глаза да отвернулся, а я бы сбежал от тебя. Тут пока еще недалеко до моря, а по нему рыбацкие шхуны ходят.
Рузмамед внимательно посмотрел на пушкаря, сочувственно улыбнулся и сразу сделался строже, в глазах появился холодный блеск.
— Сергей, нет тебе дороги в твою Расею, там сразу голову с тебя снимут. Однако желание убежать от нас у тебя слишком велико, я помогу больше не думать об этом. Джигиты, привяжите его к хвосту последней верблюдицы!
Пушкаря тотчас повалили, через минуту руки его были стянуты веревкой. Другой конец веревки привязали к хвосту старой верблюдицы и поехали дальше Сергей с вытянутыми руками поплелся сзади. Он стыдил сердара за бесчеловечность, материл его на чем свет стоит, но тот и вида не подавал, что все это слышит. Туркмены вскоре совсем забыли о своем пленнике,
Караван весь день шел по равнине, и Сергей весь день шагал за верблюдицей. Он выбился из сил и все время думал: «Хоть бы не свалиться с ног. Если упаду, то, считай, пропал. Пока эти злодеи вспомнят обо мне, я обдеру о землю лицо и спину». О смерти он думать боялся, только приговаривал: «Не приведи Бог сдохнуть в этих местах».
Вечером караван остановился на ночлег у развалин Мешхед-Мисриана. Огромный, полуразрушенный минарет, одиноко торчавший посреди равнины, напоминал о былом расцвете этих мест, Едва джигиты осадила верблюдов, Сергей тотчас лег на спину и запрокинул за голову руки. Все тело ломило, руки и ноги казались чужими, а во рту держалась сухая горечь, словно разжевал комок верблюжьего помета. Ни Рузмамед, ни Кара-кель не спешили подойти к нему. Ему хотелось пить, но гордость, — та самая гордость, из-за которой он, не стерпев, бросился на лекаря и убил его, — и сейчас не позволяла ему идти на унижение. Путники разожгли небольшой костер, поставили на огонь тунче, (Тунче — сосуд из жести в виде чайника) вскоре запахло жареным мясом — разогрели ковурму. (Ковурма — измельченное жареное мясо) Ели, смеялись от души, вспоминая о чем угодно, но только не о пушкаре. Наконец Рузмамед встал, взял чайник с пиалой и подошел к пленнику.
Творчеству писателя Валентина Рыбина — автора поэтических сборников «Добрый вестник», «Синие горы», «Каджарская легенда», повести о пограничниках «Тайна лысого камня», — присуща приверженность к историческим темам.История зарождения великой дружбы русского и туркменского народов с особой силой волнует писателя. Изучению ее В. Рыбин отдал немало творческих сил и энергии. Роман «Море согласия» — плод напряженного труда писателя. Он повествует о первых шагах сближения русских и туркмен, о тех драматических событиях, которые разыгрались у берегов Каспия полтора столетия назад.
В новом романе писатель лауреат Госпремии ТССР им. Махтумкули В. Рыбин рассказывает о жизни Туркменистана с 1924 по 1945 год — время строительства социализма, первых довоенных пятилеток и периода Отечественной войны. Через трудные испытания проходят герои романа — братья Каюмовы — Ратх и Аман. Тесно переплетаются с их судьбой в судьбы красных командиров — Ивана Иргизова, Василия Чепурного, Сергея Морозова.Роман написан на основе подлинных событий.
Валентин Федорович Рыбин лауреат Государственной премий ТССР им. Махтумкули. В настоящую книгу вошли повесть «Царство Доврана» и рассказы «Берёг загадок», «Член кооператива», «Джучи», «Сотый архар».
Писатель В. Рыбин, лауреат Государственной премии имени Махтумкули, автор известного романа «Море согласия», свой новый роман посвятил русско-туркменским связям XIX столетия. В нём показан период 30—40-х годов, когда на российском престоле сидел царь-тиран Николай I, когда Ираном правил не менее жестокий Мухаммед-шах, а в Хиве и Бухаре царил феодальный произвол ханов. Четыре государя вели в тот период жесточайшую борьбу за туркменскую землю. А кочевники-туркмены боролись за свою независимость, за обретение государственности.
Автор романа «Знойная параллель» — лауреат Государственной премии имени Махтумкули Валентин Рыбин известен читателям по сборникам стихов .«Добрый вестник», «Синие горы», «Каджарская легенда», повести «Тайна лысого камня», рассказам и историческим романам «Море согласия», «Государи и кочевники», «Дым берегов». Основная, главенствующая тема писателя — дружба народов. Вот и в новом романе В. Рыбина рассказывается о том, как зарождалась пролетарская дружба между русскими рабочими Подмосковья и туркменскими дехканами, о том, какую силу она обрела и как широко разлилась по всей стране.Роман «Знойная параллель» — произведение многоплановое, затрагивающее многие стороны современной жизни.
В романе лауреата Государственной премии Туркменистана им. Махтумкули, автора ряда исторических романов («Море согласия», «Государи и кочевники», «Перелом», «Огненная арена», «Разбег» и др.) вскрывается исторический пласт в жизни Закаспийского края 1912-1925 гг.Основной мотив произведения - сближение туркменских дехкан и русских рабочих, их совместное участие в свержении царской власти и провозглашении Туркменской Советской Социалистической Республики.Рецензент: доктор исторических наук А. А. Росляков.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.