С каждым мигом становилось все тревожнее.
— Чепуху городишь, мальчишка! — это он сам себе сказал.
Однако страх оказался сильнее. Он-то и повел Азамата вслед за другими. Он больше не мог оставаться один.
Хоть он и не напичкан был предрассудками, но все же кто не боится кладбища, да еще ночью? Сейчас самое главное не разминуться со своими, если же и наскочит на них, то незаметно. А у самого вот-вот хлынут слезы. Попробуй-ка в такую ночь рядом с кладбищем шагать неизвестно куда!
Внезапно он услышал какой-то шумок. От страха чуть не помер.
Собрав весь запас спокойствия, он начал осторожно продвигаться дальше. Сердце работало на четвертой скорости, словно, казалось, вот-вот выскочит и покатится. Вот до чего он перетрусил!
Сперва Азамат увидел на фоне ночного неба силуэт человека, сидящего на заборе телестудии, и оттого чуть не обомлел от испуга. Если бы, конечно, не услышал голоса дяди Капитана: «Давай действуй!» — то определенно дал бы деру.
«Свои! — обрадовался он. — Чего они, интересно, на забор полезли?»
И вдруг тень перемахнула через высоченную стену.
И все же Азамат много бы дал, чтобы узнать, почему солгал фронтовой друг. Ведь он обещался продвигаться до самого кладбища, а застрял тут же, совсем рядом, возле ограды телестудии.
Уязвленный тем, что дядя Капитан что-то от него утаил, Азамат обиделся и принял смелое решение: махнуть домой! Там, у себя, когда они вернутся, он спросит: чего, мол, обманули?
Однако ушел не сразу. Сперва даже хотел свистнуть, как уговорились при тревоге, но передумал.
Весною вовсю ревут речные суда, особенно ночью. Оттого еще тревожнее становится на душе Азамата. Куда же запропастился Самат?
В изнурительной тревоге проходит час за часом.
За стеной все чаще гудят пароходы. Другой бы растерялся, не понимая, зачем, дескать, ошалело переговариваются корабли.
Азамат понимает тайный язык реки. И не только он. Все мальчишки, живущие на берегу, уже стали академиками по части всякой сигнализации. Они за десять километров чуют, какой пароход идет. Лишь по одному гудку!
Азамат в сердцах швырнул в угол подушку, на которой обычно дрыхнет Самат. Чего, дескать, твой хозяин задерживается?
Чего-чего только не передумал за минувшую ночь мальчишка! То он умолял Самата, призывая быстрее вернуться, то ругал его самыми крепкими словами, какие только он знал. «Ты никогда не был башковитым!» — упрекал своего брата Азамат.
В его усталом мозгу копошились разные-преразные подозрения. «Я сразу догадался, что тут неладно, — шептал он. — Не зря все они отводили глаза, боясь сказать правду».
Потом приснился ему сон. Будто бы Азамат падает откуда-то с большой верхотуры, почти из космоса, прямо без парашюта на землю.
Сперва он нырнул в розовое облако. Но оно не удержало Азамата. Не удержало, и баста.
А он все падает и падает. Вот на его пути возникло синее облако. Оно погуще того, розового, но тоже не держит: Азамат пробился через него, как снаряд.
Потом было желтое облако, а за ним и красное…
Азамат вдруг вспомнил, что он второй раз видит этот сон. Первый раз весь этот кошмар приснился накануне гибели Большого Сабира.
…Красное облако тоже осталось позади. Сердце мальчика замирает. Он с диким криком открывает глаза и над собой вдруг видит незнакомое лицо.
— Кто вы?
— Милиционер, — отвечает человек. Сон как рукой сняло.
— Где Самат? — взвизгнул Азамат, сразу заподозрив неладное.
— Сперва умойся, приведи себя в порядок, — проговорил тот. — Кстати, ты один в доме?
— Сейчас один, а вообще нас трое: еще Самат и дядя Капитан.
— Ну, их можешь не брать в расчет. Они, пожалуй, не скоро сюда вернутся, — сказал милиционер загадочно. — К твоему сведению: он такой же капитан, как я гипнотизер.
— Он нам сам говорил…
— Знаю.
— Так что же приключилось с моим братом? И вообще, с ними?
— Мы захватили опытного вора-рецидивиста с двумя помощниками на материальном складе телевизионной студии. Они, между прочим, задержаны при попытке ограбления и при попытке к бегству. А теперь показывай, где имущество Капитана.
Откуда берется скверный человек
Сколько помнит себя Азамат, Сидор Айтуганович никогда не переступал порог их дома. У него, хромого, с его батей были старые и непонятные счеты. По-видимому, не сквитанные.
Большой Сабир, как помнится, тоже ни разу не заворачивал к соседу. Даже в праздники. В самые революционные. А у него, соседа, дом был шестистенный, под белой жестяной крышей. Одним словом, было где принять дорогого гостя. Может, Большой Сабир не ходил к нему, потому что Сидор Айтуганович окружил свой дом высоким забором и завел кошмарного зверюгу — бульдога?
Мальчишка ждал, что скажет Камалов папа, хотя ему самому в эту минуту разговаривать не хотелось.
— На той неделе зачем приходила милиция? — спросил Сидор Айтуганович, стараясь заглянуть во все углы.
Чего он сует нос туда, куда не просят? Однако Азамат не стал ему дерзить, сохранил свои мысли пока при себе.
— Попутно заглянули, — неопределенно произнес мальчишка. — Они же могут попутно заскочить! Имеют же на это право!
— Милиция без причины не является…
Внезапно принялся хлестать дождь. Окно заплакало, как человек. Вода потекла в три ручья. Сосед притворился рассерженным:
