Селин Баст. Жизнь во сне - [29]

Отвратительно. Идти пешком по дерьму мне совершенно не хотелось, пора раздобыть лошадь. Интересно, у меня еще остались деньги? Я вернулась в свою комнату и внимательно обследовала содержимое всех ящиков. Мне повезло, хотя считать чужую жадность везением — глупо. В одном из выдвижных ящиков туалетного столика обнаружился кожаный мешок, скрывавший в себе ровно двадцать золотых. Я не спешила радоваться. Как оказалось, правильно. Среди маленьких кусочков золота обнаружился кусок бумаги, на котором тонким аристократическим почерком кузена было выведено: «Вернешь с процентами». Я ухмыльнулась, засунула мешок в карман и вышла вначале из комнаты, а затем и из дома.

Лошадьми здесь не торговали. Во всяком случае, живыми. Мне пришлось довольно долго бродить по городу и его окрестностям прежде, чем я натолкнулась на небольшой сарай, в котором в отвратительных условиях держали лошадей всех пород и мастей. Скорее всего, это заведение принадлежит конокрадам, ведь ни один заводчик не станет бездумно смешивать несколько пород. Хотя для меня не представляло принципиальной разницы, у кого получить лошадь: у заводчика или у того, кто у заводчика эту лошадь увел.

В сарае было темно, душно и пахло сеном. В углу на низеньком табурете ютился продавец, бережно пересчитывавший содержимое потрепанного мешочка. Приглядевшись внимательнее, я увидела, что считает он серебро.

— Мне нужна лошадь.

— Селин, ты меня не удивила, всем, кто приходит сюда, нужна именно лошадь. Не корова, не свинья, не я, а именно лошадь.

— Мы знакомы?

— Заочно. Практически все влиятельные люди Норфолка оповещены о сборе вашего Клана. Поверь, многим это не по душе. Но что поделать, наемники люди горячие.

— К делу, уважаемый.

Он хитро прищурился.

— Ну, можно и к делу. Думаю, тебе стоит выбирать из правого крыла конюшни. Деньги вперед.

— Я заплачу после покупки.

Он прищурился еще хитрее. И достал ржавый арбалет, похожий на тот, что направляли на меня не так давно.

— Правила едины для всех, Селин Баст.

Я брезгливо бросила ему под ноги три золотых монеты. Судя по тому, что глаза конокрада засветились идиотическим счастьем, я поняла, что слишком завысила цену. Меня убедил даже не арбалет, который бы, скорее всего, не выстрелил. Скорее меня убедило то, что он назвал мое полное имя. Мало кто удостаивал меня такой чести в последнее время.

Большинство лошадей было ярких, приметных мастей, что совершенно меня не вдохновляло. В самом конце конюшни я увидела кобылу глубокой вороной масти, которая очень деловито попыталась оттяпать мне полруки, когда мне взбрело в голову погладить ее. Такой настрой мне понравился, и я даже перестала жалеть о трех золотых.

Десять минут спустя торговец уже заканчивал седлать лошадь. Тем временем я прикидывала, с какой стороны на нее садиться. Чтобы не выглядеть совсем глупо, я вывела лошадь, держа ее за узду.

Я уже успела взобраться в седло, когда меня догнал торговец.

— Раз уж ты меня не убила (признаться, это удивило меня), я скажу тебе кое-что напоследок. Твое прошлое погубит тебя, Селин.

Я резко обернулась. Наверное, то, что он увидел в моих глазах, заставило его пожалеть, что он вообще открыл рот.

— Пошла! — я пришпорила лошадь и ускакала, стремясь не выдать своего малодушия.

Ехать верхом оказалось не так страшно. Видимо, прошлая хозяйка этого тела неплохо это делала. Мне осталось только довериться давно отточенным рефлексам. Слова торговца тревожили меня. Прошлое, которое погубит меня. Или Селин? И чье прошлое: мое или ее? Вопросов, как всегда, было слишком много. Ответы, как всегда, запаздывали. Силой воли я заставила себя сосредоточиться на первостепенных задачах. Например, на поиске денег для «членских взносов», которые так прозрачно потребовал глава Клана.

В моем сознании, очень аккуратно, начала формироваться какая-то крайне важная мысль. Но формировалась она медленно, постоянно меняя очертания. Пока я ждала просветления, на улице начал накрапывать дождь, стремившийся стать полноценным ливнем. Круто развернув лошадь, я поскакала в направлении дома банкира, в котором сейчас собрался Клан.

Минуту спустя после того, как я, уже в конюшне, расседлала лошадь, полил дождь. Поднимаясь по внутренней лестнице, я натолкнулась на горячо любимого кузена.

— Привет сестренка! Вижу, ты уже успела потратить мои денежки.

— Пойдем, надо поговорить.

Макс сухо кивнул, и мы направились в нашу спальню. Крайне важная мысль наконец закончила формироваться.

— Мне надо съездить домой.

Одноглазый Макс выронил самокрутку и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Зачем?

— Позже узнаешь. Ты будешь меня сопровождать, Макс, нравится тебе это, или нет.

— Ты не была в тех краях с того самого дня, как они погибли. К чему теперь такая сентиментальность?

— Не задавай мне глупых вопросов, если не хочешь получить грубых ответов, кузен. Мы выдвигаемся сразу после окончания ливня.

Стихия буйствовала еще пять часов. За это время я успела переговорить с главой Клана и собрать вещи. Оставшееся время я просто сидела и смотрела, как струйки дождя сбегают по стеклу. Макс спал. Он тоже успел подготовиться и даже добыл где-то лошадь.